Медведь, набравшись как-то мёду
     И проклиная осень и погоду,
     Решил вздремнуть. Да, видно, не судьба -
     Нелёгкая Шакала принесла.

     Согнувшись пополам, подрагивая задом,
     Медведя пожирая преданнейшим взглядом,
     Шакал подобострастно шаркнул ножкой
     И ткнулся мордою в ковровые дорожки.

   - Беда, Хозяин мой, плохие вести:
     Восстал лесной народ,
     Без совести и чести
     Тебя клянёт,
     Спустить грозится шкуру,
     Свободы требует ( доносит агентура )
     И ( видно, все они с приветом )
     " Вся власть Лесным Советам !"

     Освободили двух смутьянов -
     Известных всем Козла с Бараном
     И с ними тех говорунов,
     Которых ты своим указом
     Мандатов съездовских лишил
     И стаей верною волков
     В Берлоге Белой обложил.

     Теперь же всей толпой орут:
     "Банду Бурого под суд!"

   - Шта-а-а?! Пасть порву!
     Рога поотшибаю!
     Моргалы выколю!
     И это?... Сам не знаю...
     Свободу в глотку им вобью!

     А что же волки, сучьи дети?
     Проспали? Предали меня?
     Куда смотрели их глаза,
     Когда творились безобразья эти? -

     Шакал тихонько кашлянул,
     Медведю на ухо шепнул:

   - Агенты наши сообщали,
     Что волки меж тех бунтарей
     Товарищей своих узнали
     И пропустили без затей.
 

   - Товарищей своих узнали?!
     Тамбовский волк товарищ им!

   - Вот-вот, так точно, из Тамбова
     И даже с берегов Днестра
     Волков видали средь народа
     Десяток, может быть, и два.

     И, если это не обман,
     Отряд летучих обезьян
     Спешит на выручку восставшим,
     И львов морских начальник старший
     Грозится выступить в поход,
     Чтоб поддержать лесной народ. -

     Услышав это, Мишка обомлел,
     Ну, а потом рассвирепел:

   - Волков на цепь! Пусть лают по собачьи
     И с голодухи воют на луну,
     И не бифштекс, а хвост свинячий
     Получат в праздник раз в году!

     На бунтарей найдём управу.
     Немало тех, кто за державу
     И за добро своё-моё
     Не пожалеет папу, маму,
     Детей и прочее зверьё.

     А как там хитро - умный Лис?
     Где мастера из "Альфы", "Беты"?
     Не вспомнишь сразу... Тьфу! Секреты...
     Неужто, ловят дохлых крыс? -

     Шакал на дверь взглянул с опаской
     И хрипловатым шепотком протявкал,
     Весь залившись краской:
 

   - Да..., те ребята, хоть куда,
     Коль захотят, так горы сроют,
     Или Америку закроют,
     Но ненадёжны... Вот беда!

     Им тигра подавай, иль льва,
     Или трёхглавого дракона,
     Но больно любят рассуждать:
     "Мы все равны перед законом.
     В народ не будем мы стрелять".

   - Какой ещё закон? Что мелешь ты, патлатый?
     Да, верно, все равны. Но я равнее всех!
     И если кто забыл,- грозится Мишка лапой,-
     Разделаю того я под орех.

     Я есть Закон, Закон есть Я!
     Как Я скажу, так всё и будет!
     А если кто-то это позабудет,
     Пускай пеняет на себя!

     Шта-а-а? Не хотят в народ стрелять?
     Ну, погодите, вашу мать!

     На север их, в пустыню, в горы!
     Там полосатых ходят своры,
     Заставят быстро их молчать
     И приказанья исполнять. -

     Наш Мишка так разволновался,
     Что белым стал, ревел, плевался,
     Грозился всех передушить,
     Переломать, перетопить,
     Колесовать, четвертовать,
     Поставить раком, расстрелять,
     Отстричь хвосты, носы и уши,
     Дворовым псам скормить на ужин
     И, успокоившись внезапно,
     К Шакалу обратился внятно:

   - А что мой доблестный Кабан,
     Любимый генерал, опора наша?
     Вернулся ль из заморских стран?
     Готов ли послужить отечеству на страже? -

     С ухмылкою Шакал ответ Медведю дал:
   - Кабан велик, могуч... Но занят генерал.

     Добыл себе двухглавого цыплёнка,
     С ним носится, как с маленьким ребёнком,
     То на пятак его посадит, то на шапку
     И перед зеркалом - вприсядку.

     А после консультаций с НАТО
     Воспитывает офицеров матом,
     Или с Лисою в "мерседесе"
     Гоняет до утра по лесу.
 
 

     Кабан, конечно, свой, да долог на раскачку.
     А времени в обрез,
     И если ляжем в спячку,
     То потеряем Лес. -

     От слов таких Медведю стало худо,
     Животный страх проник под пуп.
   - Какой же я дурак! Не видел, кто вокруг:
     Глупцы, обманщики, иуды!

     Где вы, мои друзья?
     А был ли другом я?... -

     Тут Мишка, лапой почесав за ухом,
     Воспрянул духом.

   - А что там стая птиц заморских?
     Нельзя ли в дело их пустить
     И с пользою употребить
     Их несравненный дар бойцовский?

     Что ль даром их кормлю кетовой
     Икрою, чёрной осетровой,
     Пою их птичьим молоком,
     Гулять вожу в публичный дом?

     А сколько белых лебедей
     Им для утех ночных поставил.
     И хоть я сам и строгих правил,
     Но ведь стараюсь для друзей. -

     Шакал лишь горестно вздыхал
     И потихоньку сплюнул в угол:
   - Я б этих огородных пугал
     На три версты не подпускал.

     Набьют зелёными карманы
     И всей гурьбою в рестораны.
     Гуляют там с надутым видом,
     Как будто бы владеют миром.
 

     А чуть дойдёт дело до драки,
     То, скажем прямо, никудышные вояки:
     Стоят в сторонке, меж собой воркуют,
     А после падалью пируют. -

     Кто падаль жрёт - тот падалью воняет,
     И никакой парфюм не помогает.

     Наш Мишка сразу заскучал
     И вдруг испортил блеск паркетов царских.
     Шакал же тотчас без подсказки
     В мгновенье ока всё слизал,
     Утёрся лапою, зевнул
     И заговорщицки мигнул:

   - Хозяин, ни к чему тревоги,
     Гони печаль, гони тоску,
     Спокойно будешь спать в берлоге,
     Коль выслушаешь речь мою.

     Есть два иль три особых экземпляра.
     Из леса дальнего их привели. Ну, право,
     Такого не видали мы - Гориллы!
     Мозги куриные, но сила!!!
     Не снилась и слону.

     Их держим про запас.
     По-нашему - спецназ.

     До мяса свежего весьма охочи
     И херши хлещут бочкой.

   - Да что ж ты сразу не сказал про этих молодцов.
     Что херши, я им мёду дам из царских погребов.
     А мяса, мяса столько будет после драки,
     Что разболятся от натуги сраки.
     Ну, а ещё им дам в придачу
     "Героя Леса", "жигули" и дачу.

     Зови скорее их, но чтобы без обманки,
     Сажай их в танки. -

     Гориллы сделали работу:
     Побили и пожгли народу
     Страсть!
     Короче - порезвились всласть.

     Шакалы дело завершили:
     Кто ещё жил, того добили,
     Иных в участок сволокли
     И демократии учили.

     Козёл с Бараном, натерпевшись страху,
     В "Дубовой Тишине" готовились на плаху
     Седые головы сложить.
     Да, видно, долго будут жить.
     Суровой избежали кары,
     Теперь же пишут мемуары.

     Ну, а народ? А что народ...
     Уполз, зализывая раны,
     В берлоги, норы, гнёзда, станы,
     Свободы получив урок.

     Урок?
     А был ли в этом толк?
     Тогда смотри, коль невдомёк:
     В глуши лесной, забыв натуру,
     Зайчонок треплет волчью шкуру.

     Урок хорош, как не крути,
     Когда замешан на крови.

     Друзья, не слушайте козлов,
     Баранов, умников-ослов.
     Коль на медведя, так всем миром,
     И не страшны тогда гориллы.

_________
 

Ворон-летописец
октябрь 1995 года
"Хроника Безвременья"

( Записал Ю.М.П.)