Узбекистан: взгляд изнутри

Слухи насчет регионального лидерства Узбекистана сильно преувеличены, хотя наши ура-патриоты убеждают друг друга, что это правда. Идет соперничество с Казахстанам за
лидерство. Имеются трения с Киргизией. Каримов пытается давить на нее с
помощью газа. Акаев в ответ не пускает воду на поля Ферганской долины (или
же пускает ее слишком рано, что одно и то же). Таджикистан находится под
Россией, от которой Узбекистан пытается держаться независимо. Туркменистан
также мало кого слушается. В последнее время задерживает слишком много
амударьинской воды, оставляя Хорезм на голодном пайке. Режим наш не стал ни либеральнее, ни жестче. Он всегда был жестким, и всякая либерализация здесь не выходит за рамки показушных кампаний. Типа того, что Каримов говорит: "нужна оппозиция". И все подхватывают: "Мы оппозиционеры! Какой у нас мудрый лидер!"

Земля здесь находится в "общенародной" собственности, но может передаваться в
"наследственную аренду". Колхозы преобразованы в ширкатные хозяйства (это
типа сбытовой кооперации). Это, однако, мало, что изменило. Как был
председатель колхоза баем, так и остался. Как были колхозы под государством,
так и остались. Только планы теперь называются прогнозами. Появляется
кулачество. Это члены местных начальственных кланов, которые с помощью
связей, воровства, угнетения односельчан сколотили крупные фермы, доходные
предприятия на селе. От монокультуры мы никогда не избавимся при этом строе,
хотя Каримов и добивается этого. Идет борьба за зерновую независимость.
Верхи рапортуют, что уже добились ее, но узбекистанцы все же стараются
покупать казахстанскую муку. Она качественней.

Из промышленных предприятий сохранились добывающие предприятия (золото, газ, нефть, уголь, цветные металлы). Старые советские предприятия обрабатывающей промышленности дышат на ладан, но не закрываются (скорее всего по политическим соображениям). В целом, промышленность в упадке, хотя в последние годы наблюдается подъем. Создается множество мелких частных предприятий пищевой и легкой промышленности, построен автозавод (Асакинский) компании УзДЭУавто.

Ведущий класс правящей верхушки - бюрократия. Буржуазия занимает подчиненное положение. Успех капиталиста определяется его близостью к власть придержащим. В то же время, большие начальники активно вкладывают наворованное в частные предприятия и (предположительно) за рубеж. Мелкая буржуазия словесно поощряется государством, но стонет от налогов, поборов и ограничений.

По поводу основных иностранных инвесторов - в сельское хозяйство никто не вкладывается. В промышленность значительные вложения сделали корейцы (УзДЭУавто) и англичане (УзБАТ), купившие Ташкентскую табачную фабрику. Остальное - мелочь. Главные сферы инвестиций - торговля и услуги. Активничают турки, построившие несколько гостиниц и ТашкентЛенд. Главным препятствием для инвесторов является отсутствие свободной конвертации сума.

Статистика почти вся закрыта. Кое-что удается выловить в победных реляциях, но не всегда эта статистика достоверна. 

Средняя заработная плата квалифицированной секретарши - в госучреждениях - ок. 15 тыс. сум. В частных фирмах - 30-100 тыс. сум. Курс Центробанка - ок. 750 сум = 1$. Коммерческий курс - ок. 1230 сум = 1$. Рыночный курс (есть и такой, - курс доллара на базаре) - ок. 1350 сум = 1$. Стоимость буханки серого хлеба - 90 сум. Стоимость проезда на городском автобусе - 80 и 100 сум.

Что касается слухов о проамериканской ориентации Узбекистана, то это так. Сами американцы признают, что Узбекистан всегда голосует в ООН так, как им нужно. Более того, наши независимцы убеждены, что "антитеррористическая" компания - плод внешнеполитических усилий Узбекистана. Дескать Каримов выступил в ООН с соответствующей речью и заварилась каша. Но ни о какой склонности к "западным ценностям" у нас речи нет. Мы идем "своим" путем, "опираясь на мировой опыт и национальные традиции". Согласно "идеологии национальной независимости" мы СТРОИМ свою "восточную" модель демократии. Правда строим мы эту "демократию" такими же темпами, как при Брежневе строили "коммунизм".

Стачки в Узбекистане происходят разрозненно и стихийно. Так, например, на Ташкентском авиазаводе в мае прошла стачка с требованием выплаты зарплаты. Им не платили деньги уже полгода. Один из рабочих (дочь, которого слегла в больницу) пошел к
директору и ПОПРОСИЛ погасить перед ним задолженность по зарплате, так как
ему надо платить за операцию. Директор согласился, но в кассе отказали, по
причине отсутствия денег. К этому добавились другие "семейные проблемы" (сын
сел за грабеж, жена пилит). Человек пришел домой и повесился. На следующий
день забастовал сборочный цех, где он работал. Рабочим выдали аванс, и
забастовка прекратилась. Видя такое дело, начались забастовки в других цехах
(все разрозненно). Цеха основного производства "успокоили" мелкими подачками
и обещаниями, на неосновные цеха просто наплевали. Одним словом, забастовки
здесь идут тогда, когда жить становится совсем невозможно. Главная причина
такого положения - неорганизованность рабочего класса. Рабочие бастуют
малыми коллективами и за пределами предприятий об этих забастовках НИКТО НЕ
ЗНАЕТ. Обыватель убежден, что у нас тишь да благодать, коль скоро все СМИ
убеждают его в этом.

ПРОФСОЮЗОВ В УЗБЕКИСТАНЕ НЕТ. То, что у нас называется профсоюзами, есть
государственные конторы, не имеющие с рабочими ничего общего.

Есть аграрные волнения. В принципе все исламистское движение и питается аграрными волнениями. 

Легальной оппозиции в Узбекистане нет. Нелегальная жестоко подавляется. Наши тюрьмы ломятся от оппозиционеров и приписанных к ним. Практически все идут по уголовным статьям, лишь немногие "удостоены" чести быть террористами, разжигателями
национальной и классовой вражды, ниспровергателями государственного строя.
Репрессиям подвергаются не только сами оппозиционеры, но и их семьи,
знакомые. Если на человека поступает донос, то на нем можно ставить крест
независимо от того, верен донос или нет. Огласке репрессии не подлежат.
Только в случаях, когда антигосударственный акт замолчать совершенно не
возможно, устраиваются шумные показательные процессы, на которых подсудимые
каются и просят прощения у народа.

Левые - наиболее слабо организованная часть оппозиции. Много сочувствующих, крайне мало готовых пошевелить хоть пальцем за свои идеалы. И причина здесь не только в
страхе. Люди отказываются раскачивать эту лодку, так как боятся прихода к
власти ваххабитов. В силу местной специфики эти опасения оправданы. Мы
пытаемся убедить людей, что Каримов не спасет их от ваххабитов, что чем
активнее мы будем, тем слабее будут ваххабиты, но действует мало. 

Буржуазные демократы в Узбекистане – это значительная часть местной интеллигенции, капиталистов средней руки и мелких торговцев. Имеют несколько изданий, обществ. Революционерами они абсолютно не являются (разве что на кухне). Лижут властям задницу, как вся остальная "общественность". Редко позволяют себе бесконечно мягкую социальную критику с бесконечными оговорками. Больше выступают за либерализацию экономических отношений (свобода грабить рабочих), чем за какую либо иную. Они нам не товарищи. Мелкие торговцы иногда устраивают беспорядки на рынках (когда налоговая совсем уж достает), но ни в какую политику лезть не хотят.

Что касается националистов, то главный националист - государство со своей "идеологией национальной независимости". Бытовой национализм постепенно спадает, но в любой момент может быть раззожен в пожар. Национализмов здесь столько же, сколько
национальностей. Есть и воинствующие националисты. Впрочем, они стараются не
конфликтовать с государством. Так, например, в русскоязычной среде здесь есть фашисты (и их организованные группы). Себя не аффишируют, но заборы разрисовывают. Государство, если можно так выразиться, их молчаливо не любит. Они ему не мешают.

Исламисты (в частности ИДУ) - единственная оппозиция, которая может сейчас
претендовать на власть, и которую боится государство (и нормальные люди
тоже). Их массовая база - дехканство и выходцы из него. Дехкане имеют
невысокий образовательный уровень. Если школьник по два месяца каждую осень
проводит на хлопковых полях, трудно получить качественное образование. После
школы - в лучшем случае голодный труд на тех же полях. Часто - разлагающая
голодная безработица. Прибавьте сюда религиозное патриархальное воспитание.
Голод гонит людей на заработки в города. Прописку они здесь не получают.
Постоянную работу - тоже. Нанимаются за гроши, за еду на тяжелые разовые
работы. Их патриархальное воспитание сталкивается со всеми прелестями
буржуазной "цивилизации". У себя в колхозе - он хоть и голодный и последний,
но односельчанин. Махаля не даст ему пропасть. В городе - он никто, грязь,
"харып". Отсюда - озлобление, утопическое желание изменить этот мир по
образцу патриархальной исламской общины. Теперь он - исламист, ваххабит.
Домой он несет то же озлобление и ваххабизм. Такому невозможно объяснить что
либо. Он не слышит. Для него все люди поделены на воинов аллаха и неверных.
Так наш режим создает себе смерть. Каримов не вечен. Однажды здесь начнется
борьба за власть и найдется сволочь (сейчас, может быть, яро защищает
светское государство), которая разыграет исламскую карту и добьется власти.
Тогда Узбекистан погрузится в мрак и наступит отрезвление, наступит наш
черед. Мрачная картина. Да? Но она очень реальна. Наши верхи и наши военные
с легкостью перевернулись однажды из коммунистов в буржуазные националисты.
Что мешает им перекраситься в исламистов? Возможны, конечно, более
счастливые варианты. Например, если вдруг в Иране произойдет народная
революция (только не с помощью американских бомб!), то это был бы мощный
удар по исламизму, это похоронило бы исламизм у нас. Но, к сожалению, не в
наших силах влиять на события там.

Ваше мнение