Сопротивление - не что-то негативное, не чувство того, что ты зол на весь мир, или что ты фрустририван. Нет, это не сопротивление. Такие чувства двигают людей не на сопротивление, а на то, чтобы сдаться. Сопротивление - это что-то другое. Я хочу рассказать вам маленький рассказ: чему я научился о сопротивлении, когда я был ещё маленьким. Мне было 11 лет, когда Израиль напал на мою страну, Ливан. В1982 году он её оккупировал. И тогда казалось совершенно нерациональным оказывать сопротивление. Ты видел повсюду самолеты, танки, массу солдат. Это было чистой воды сумасшествие - оказывать сопротивление. Я жил в маленьком пригороде Сидона, на юге страны. У нас дома собирались борцы сопротивления, потому что мой отец тоже активно в нем участвовал. Израиль был повсюду - а они сидели там, и так, своими АК, парой гранат, парой базук, и больше ничего у них не было. У них не было ни самолетов, ни танков, ничего. Многие люди говорили: "Мы отступим, мы попробуем добраться в Бейрут" 
 
Большинство так и поступило. Пара гостей сказала: " Нет, мы никуда не пойдем. Мы останемся здесь. " Один гость - я помню его имя, Тахзин, - я никогда не забуду этого человека. Он сказал: " Нет, я никуда не пойду, у меня есть мой джип, моя дошка (это старый русский автомат, который не может прострелить танк (вероятно, имеется в виду все же 12,7мм пулемет ДШК),  я встану у дороги - и тот враг, что пройдет мимо, тот и будет мой". Тахзин так и сделал. Он запарковал свой джип у дороги неподалеку от нашего дома, и другой брат сделал то же самое. В один день мы услышали танки и вертолеты, мы вышли на улицу и увидели израильскую армию повсюду. Повсюду вертолеты, которые тащили танки, и это была очень грозная картина.

Ты стоишь там - и иногда израильские солдаты машут тебе руками, и иногда ты машешь им в ответ, и ты не понимаешь полностью, что происходит. Ты недоволен, ты не чувствуешь себя освобожденным, но ты - ребенок, и ты видишь солдата, который машет тебе. Ты запуган, ты не знаешь: убьют они нас, или что они с нами сделают. Будет ли наш маленький городок тоже оккупирован? 
 
Когда мы пошли в школу, мы шли по шоссе и увидели там тело, покрытое простыней; обгоревшее тело. Я не знаю, был ли это Тахзин,  но я почти уверен в том, что это был он. Другой джип тоже стоял рядом. Израильтяне не убрали тела, и от них плохо пахло. Они оставили их там на много недель - для острастки нам всем. Они хотели показать всем ливанцам: "Сопротивление - неверная дорога, ибо мы сильнее, мы мощнее, чем вы". 
 
Сегодня, дорогие мои братья и сестры, эти люди действительно стали для нас примером. Не того, чтобы запугивать людей. Они стали примером воли к сопротивлению, решимости сопротивляться. В Ливане сопротивление выросло на голом месте, из населения, из тех, кто на улице. Из тех, кто начинал, вооруженный ножами против солдат с автоматами, отнимая эти автоматы у них, и этим оружием, отобранным у вражеского солдата, застреливал другого врага - и отбирал и его оружие.  Эти люди действительно стали примером, но не таким, как того хотел оккупант, не таким, как того хотел Израиль. Они стали примером свободы и борьбы.
 
Это было в 1982 году. Конечно, можно спросить себя, как многие - и как наверняка думал тот израильский танкист, который застрелил Тажина: " Какая муха в него вселилась? С дошкой - против танка - это же абсурд!". Я убежден, что тот израильский солдат так и думал.
 
Но это та же история, что мы видим сегодня в Ираке, в Умм Касре, маленьком городке с 3000 жителей. Какая муха вселилась в его зашцитников, оказавших агрессору такое яростное сопротивление?  Та же, что и в Бейруте, та же, что вселилась и в нас здесь, собравшихся сегодня для того, чтобы работать  над Резист!
 
Сопротивление. Сопротивление - это образ жизни. Это - восстать против несправедливисти. Сопротивление - это не вопрос этики. Это не " я сижу тут и возмущаюсь потому, что в мире происходят несправедливости". Несправедливость - это то, с чем надо бороться. Как мусульманин, я знаю это из своей веры; а коммунист знает это из своей идеологии. Любой честный человек знает это - из своего инстинкта. А это значит, дорогие братья и сестры, что если ты человек, ты должен быть сопротивленцем, борцом сопротивления!
 
… Если мы выходим на улицы, требуя своих прав, - и получим пару ударов, это не конец войны. Такова борьба. То же самое бывает, когда демонстрируют портовые рабочые: я видел, как они сами пару раз хорошенько наподдали полицаям. А теперь серьезно: хочу сказать одну вешь. Представьте себе, если бы вместо портовых рабочих, которые все-таки пользовались симпатией населения, ибо " они тоже борются за свои права.", - если бы вместо них были марокканские ребята, если бы это они пару раз врезали полицейским в ходе своей борьбы за равные права… Как бы их тогда назвали? Погромщики! Хулиганы! Настолько проникнута расизмом Фламандия, и настолько заражено наше общество. Те люди, которые собрались здесь сегодня, должны взять на себя ответственность и начать дезинфекцию нашего общества. Должна быть дезинфекция! (аплодисменты).
 
Хочу добавить, что наша инициатива действительно родилась из сотрудничества в ходе антивоенных акций.  У нас не было немедленного рефлекса начать говорить друг с другом. У нас были предрассудки. Так же, как и у левых были предрассудки в отношении нас…
 
Я помню, когда впервые появилась идея о сотрудничестве. Мы случайно организовали наши мероприятия в одном и том же помещении в одно и то же время. Мы - о Палестине, они - о Че Геваре. … Мы поговорили друг с другом - и поняли, что наш анализ войны совпадает. Мы поняли, что нам надо создать один фронт…
 
Наши братья здесь знают, что демонстрация  Стоп США - это демонстрация, на которой можно выразить поддержку сопротивлению, Не то, что на других, где на тебя косо смотрят и стыдят тебя, когда ты крикнешь: " Хамас!" или "Хизболла"  или " Джихад". Там они говорят " нет" сопротивлению: “мы поддерживаем палестинцев, но мы против их сопротивления" (разве не похоже на позицию некоторых левых в отношении Кубы? - прим перев.).  На митингах Стоп США наши парни скандируют " Хамас, Джихад, Хизболла!" - и никого это не шокирует (аплодисменты).
 
В ходе нашего сотрудничества исчезли предрассудки, и мы начали говорить.
 
Я не верю в то, что выборы способны привести к революциям; я лично в это не верю.  Но угнетатель использует выборы для того, чтобы легитимировать себя против нас. Если я веду дебаты с угнетателем из правящей партии, он скажет мне: " Я избран на свой пост! А сколько человек проголосовало за тебя? "  Этот аргумент легимитации, который угнетатель использует с помощью выборов, необходимо вырвать из его рук, а это возможно только при помощи выборов. Мы знаем, что мы пока не сможем собрать столько голосов, сколько угнетатель, - но все равно, мы тоже сможем сказать, столько-то людей отдало нам свои голоса. Если мы хотим дать сигнал угнетателям, если мы хотим оказать сопротивление, надо оказывать его каждый день, в том числе - и в день выборов. …
 
Выборы - это всего лишь акция, не больше того. Эту акцию нам надо вести вместе, с сегодняшнего дня. Другие акции тоже должны продолжаться. Сопротивлению нужен твой голос. Война не окончена; она началась не в Ираке и закончится не в Ираке. Война началась в 1948 году в Палестине, а сегодня она дошла до Ирака. Это - поезд войны. Сегодня он проходит через Ирак, а завтра будет в Сирии, Иране, Ливане, повсюду. Он дойдет до Кореи, Китая, Кубы… Но если мы остановим этот поезд в Ираке, если мы остановим его в Палестине, то мы сможем его остановить… Этот поезд остановить необходимо!
 
Как его остановить? Необходима борьба на всех фронтах: от демонстраций, просвещения в школах, на рабочих местах, до строительства мультикультурного общества, ликвидации предрассудков, мобилизации всего общества на сопротивление. Вот что хочет осуществить Резист. 
 
 
 
 
 
 

Ваше мнение