Нынешнее лето выдалось достаточно спокойным, и хотя правительство
и надувает очередной ваучер, заглядываясь на кошельки пенсионеров
и олигархов, а «структурная оппозиция» правого и левого толка громогласно
клеймит его, народ вновь удаляется на свои огороды. Может олимпиада
принесет что-либо неожиданное, а нет – так будем ждать сентября...
И газеты можно бы не просматривать, пишущая братия, наверное, разъехалась
по отпускам, да привычка – вторая натура, и вот натолкнулся в первом
августовском номере «Завтра» на беседу с нашим патриархом-диссидентом
г. Зиновьевым. И тема оказалась вдруг неожиданно интересной: можно
ли предвидеть будущее? Разумеется, речь идет о политическом и социальном
будущем нашего мира, хотя в обоснование утвердительного ответа г.
Зиновьев кладет обычные бытовые ситуации, ведь каждый человек ежедневно
прогнозирует свое, по крайней мере, ближайшее будущее: куда пойдет,
с кем встретится, что сделает, и большая часть из этого сбывается.
Так что этот прогноз кажется не совсем уж бесполезным занятием, но,
во-первых, эти прогнозы охватывают лишь очень небольшую область нашего
мира, микроскопическую часть его, а во-вторых, сразу приходит на ум
беседа Мессира на Патриарших прудах: «Аннушка уже пролила свое масло...».
Из смертных никто не владеет всей полнотой информации, чтобы иметь
возможность предусмотреть и такие варианты.
Что уж говорить о процессах, охватывающих миллионы людей на протяжении
десятилетий.
Но г. Зиновьев говорит обратное и ссылается на собственный, якобы
удачный опыт прогнозирования нынешнего нашего состояния в своих произведениях.
Так ли? Я мало читал г. Зиновьева, разве что «Зияющие вершины», но
это было давно, очень давно. Тогда это казалось если не совсем новым
(между собой мы говорили более жестко), то во всяком случае остроумным,
тем более, что все было под запретом. Но с тех пор перечитать как-то
не тянет, это же не Ильф с Петровым. Однако беседы с г. Зиновьевым
регулярно публикуются в широкой прессе, и некоторые его пассажи из
области прогнозирования все-таки остались в памяти.
Еще в начале перестройки, помнится, г. Зиновьев, отвечая западным
политологам, высказывал мысль, что происходящие в Союзе процессы являются
чем-то вроде обычного системного кризиса коммунистического общества,
весьма сложной общественной системы, которая, как и всякая система,
время от времени переживает кризисные состояния. По его тогдашнему
мнению, этот кризис будет переварен в рамках самой системы, и, мол,
зря надеются западные политологи на катастрофичный исход его и тем
самым на конец коммунистического периода в русской истории. Это воспринималось
все-таки как неожиданное мнение для диссидента, выступавшего долгие
годы с критикой советского мира.
Но было это давно, и немногие сейчас помнят, кто и что говорил в ту
нелепую эпоху всеобщей болтовни. Но вот совсем недавно «в начале славных
дней» нынешнего президента г. Зиновьев причислял его к «силам сопротивления
западу» в едином хоре голосов «структурной оппозиции», среди которых
выделялся голос г. Проханова, объявившего г. Путина «необъяснимым
чудом Евразии, пресекающее время распада и расщепления…», и г. Валентинов
из «Советской России», предлагавший КПРФ в качестве опоры молодому
президенту. Тогда еще мелькнула мысль: ну как же при такой способности
к прогнозированию эти товарищи обращаются к политике, неужели не замечают
за собой?
Правда, с тех пор г. Зиновьев существенно видоизменился, и новые его
прогнозы о судьбе русского народа в этой беседе носят уже явно пессимистический
характер. И с нашим опытом они уже не кажутся странными, не отталкивают
своей надуманностью. Мы уже привыкаем к мыслям, что завтра будет хуже,
чем вчера, что страна наша движется к какой-то катастрофе, и неизвестен
лишь конкретный сценарий ее.
Г. Зиновьев теперь старается восполнить этот пробел в духе рассуждений
о судьбе нашего этноса, не упоминая, правда, имени Л. Гумилева. Мы
не будем здесь разбирать эти наработки, тем более, что не один г.
Зиновьев занимается сейчас подобными предсказаниями. Вспомним лишь,
что в одном из последних своих интервью Кир Булычев, великий мастер
художественной разработки таких сценариев, со смиренным скептицизмом
отмечал, что в этом направлении можно разработать сотню вариантов,
а реально скорее всего осуществиться 101-ый, неожиданный для авторов
и читателей.
Прости меня, господи: не для того сел я за дисплей, чтобы попрекать
очень пожилого и заслуженного человека в огрехах мышления, никто ведь
из нас не обладает могуществом Мессира. И вопросы, которые здесь обсуждаются,
очень болезненны для нас – ведь речь идет о судьбе нашего народа,
нашей культуры, нашей родины.
Но надо понимать, что речь идет об объектах одухотворенных. Одухотворенных
не в смысле пошленьких рассуждений о русском духе или поповских побасенок
о народе-богоносце, нет, речь идет о ценностях, носителями которых
являются люди, т.е. существа, обладающие разумом и свободой воли,
и история наша не предопределена ни неисповедимым божественным промыслом,
и ни какими объективными законами соответствия, действующими подобно
естественно-научным законам с железной необходимостью, как учил нас
великий вождь и отец всех народов, а зависит от разума и воли этих
людей.
Почти сто лет тому назад, когда кризис многим казался безысходным,
когда за завесой облаков не видно было света грядущего дня, великий
мыслитель и поэт мучился теми же вопросами.
Это бывает и в частной жизни отдельного человека, когда утрачивается
даже надежда (вопреки пословице), но мужику надо иметь мужество жить
и без надежды. И оно в полной мере было у Блока: «Пускай грядущего
не видя, - дням настоящим молви: нет!». Это «нет», доведенное до предела,
от мелочей до неба, является, пожалуй, единственно достоверным в нашем
быстро меняющемся мире, в чем не ошибешься, не постараешься потом
забыть, рассчитывая на короткую память людей, с чем можно выстоять.
А там:
…«я не первый воин, не последний. Долго будет родина больна...».