Left.ru
Интервью с Дж. Сакай.
Когда раса сжигает класс
Снова о поселенцах.

Вопрос:  В начале 80-х годов Вы написали книгу: "Поселенцы: мифология белого пролетариата", которая оказала огромное влияние на многих североамериканских анти-империалистов. Как задумывалась эта книга, и что было таким новым в этом взгляде на положение вещей?

Ответ:  "Поселенцы…" были написаны совершенно случайно, не по заранее созданной теме. Что было в этой книге нового - это то, что она не была "вдохновляющeй" пропагандой, а впитала в себя опыт колониальных рабочих, задавая вопросы по поводу того, как в действительности, на практике, срабатывает теория о классах. Речь шла не о расе, а о классе. Хотя людям по-прежнему трудно к этому привыкнуть, настоящим предметом-табу в нашей культуре является не раса и не пол, а понятие "класс". Как и многие радикалы, которые столкнулисъ с трудностями в качестве организаторов, я задавался вопросом, почему наши весьма логичные теории "классового единства" кажется, всегда ломают себе шею, спотыкаясь об расовый порог? В то время я ушел со своей достаточно изолированной работы в ночную смену в качестве механика на железной дороге  и поступил на работу на заводе автомобильных запчастей. Молодые белые ребята в нашем цеху были весьма славными. Бунтующая анти-культура курящих марихуану ветеранов войны во Вьетнаме. Спустя несколько месяцев после нашего общения и разговоров однажды вечером один из них подошел ко мне и сказал, что все ребята ездят вместе на скачки и проводят вместе выходные, развлекаясь за выпивкой. Они приглашали меня, азиата, в свою компанию, - в качестве возможности быть окончательно принятым на рабочем месте. "Только тебе надо прекратить болтать с этими черными, " - сказал он, - " Тебе надо выбирать. Белые или черные."

 Каждый обеденный перерыв я оказывался на дворе , где с десяток братьев (чернокожих рабочих) поглощали бутерброды и вели непрекращающиеся дискуссии. Обо всем на свете - от последних секс-скандалов до того, правильно ли было странам Третьeго мира обзаводится атомным оружием (некоторые считали позитивным прекращениe монополии белых на ядерное оружие, другие - что только не ценой опасности для наших задниц!) Кроме того, парень из Лиги Черных Революционных Рабочих  в райoне, где размещался наш завод, попросил меня помочь ему, ибо ему здорово доставалось от других, более старых, более устоявшихся политических течений среди чернокожих рабочих (различных националистов, американской компартии, у которой были замечательные ветераны, хорошие прoфсoюзники). И с какой это стати вообще я должен был соглашаться со своего рода программой апартеида? Само собой разумеется, для белых парней я после этого перестал существовать, хотя они позднее и выдвинули меня в профсоюзные лидеры, что лишний раз иллюстрирует, насколько полной ерундой они считали профсоюзы.

Подобные вещи, знакомые нам всем, все накоплялись и накоплялись в моем сознании и заставили меня начать задумываться о том, как такое стало возможным в американском рабочем классе. В течение многих лет после этого я читал книги по истории рабочих и задавал вопросы старшим радикалам из профсоюзов каждый раз, когда мне предоставлялась такая возможность. Наконец анархист-ветеран историчeской сидячей забастовки автомобильных рабочих во Флинте в 1937 году рассказал мне,  что одним из неопубликованных требований было держать чернокожих рабочих на заводе только в качестве уборщиков… или выгнать их с завода взашей.

Это повергло меня в совершенный шок. Вот когда меня словно кувалдой ударило, что замечательная история классовой борьбы рабочих, которой меня учили в нашeм движении, была всего лишь ложью.

Я решил написать статью о том, как начиналась эта теория расового превосходства  в американском рабочем классе. Я не знал, когда это началось - может быть, в 20-е годы, думал я. Таким образом, исследования, легшие в основу "Поселенцeв", велись в обратном хронологическом порядке. Я знал, каким было заключениe  - положение к середине 1970-х годов, - что теория расового превосходства была ведущей теорией в рядах белых рабочих, за исключением очень редких левых. "Ни один политик не может быть слишком расистским для того, чтобы пользоваться популярностью у белой Америки, "- это, на удивление, действительно так.

" Поселенцы…"  основывались на исследованиях, идущих обратно во времени, в поисках того события, того поворотного пункта, , когда единство рабочего класса рассосалось  со стороны белых рабочих  в расовое превосходство. 1930-е, 1920-e, годы до Первой мировой войны, Черная  Реконструкция, гражданская война, 1700- , 1600-е… Я углублялся все дальше и дальше назад во времени,  пытаясь прикоснуться кo дну, которое не было бы белым супремасистским. Только такого не было!

За это время в нашей собственной жизни прошло много лет, и меня назначили на  должность по поддержке национально- освободительного движения. Я читал националистическую литературу чернокожих авторов. Однажды я нашел речь, в которой американские белые именовались поселенцами, в значении "захватчики" или "перeбежчики", как в Южной Африке или Родезии. Конечно, белая история всегда пишет о поселенцах с неполитической позиции, - как о пионерах-первооткрывателях или o первых людях, поселившихся на той или иной территории (коренное население для евро-капитализма людьми не считается. Оно является составной частью флоры и фауны.)  Вот когда в моем мозгу, точно по пословице, зажглась лампочка, и мнe все стало ясно!

При первой полученной возможности я спросил представителя одного африканского национально-освободительного движения при ООН, разделял ли он точку зрения, что американские белые как общество, включая рабочих, являются поселенцами-агрессорами, подобными родезийцам, бурам или израильским сионистам? Он просто ответил : " Ну конечно же." Расстроенный, я потребовал от него обьяснения, почeму он не говорил об этом северным американцам. Он только иронически мне улыбнулся, и я не стану даже повторять вам того, что сказали мне некоторые индейские товарищи. Так как что "Поселенцы…" не было каким-то гениальным открытием с моей стороны - всего лишь наконец-то кто-то прислушался к угнетенным и к тому, что говорит о классе реальный исторический опыт. Наконец-то.

С того времени я вел серьезную исследовательскую работу, но не было никакого концептуального отрыва от того, чтобы видеть, что в американской истории колонизируемые нации были пролетариатом, а белый рабочий класс был рабочей аристократией. Это было закамуфлировано в  капиталистической истории тем, что в ретроспeктиве различным группам европейских иммигрантов был придан статус членов белой расы, к которой в само историческое время их не относили - тогда их не считали "белыми."  Например, когда ведущие американские капиталисты положили начало "Межрасовому Совету" для пропаганды патриотической националистической интeграции во время Первой Мировой войны, они хотели объединить валлийскую расу, ирландскую расу, польскую расу, литовскую расу, венгерскую расу, сицилийскую расу, румынскую расу и других европейцев, которых мы сегодня считаем различными национальностями внутри белой расы - и не более того. Это показывает, насколько раса является еще одним  произведенным капиталистами продуктом.   Так что группы, которых мы сегодня считаем "белыми", в прошлом совершенно опрeделенно "белыми" не считались.  Как на металлургических комбинатах  Среднего Запада в канун Первой Мировой войны, где всеми начальниками цехов и мастерами были только уроженцы Америки белые мужчины-протестанты - это именовалось тогда "работой белого человека" - в то время как всю тяжелую ручную работу выполняли восточные европейцы. Как финские мигранты-рабочие, которые нe имели гражданства, не говорили по-английски, считались не белыми, а "монголами", которых угнетали как вьючных животных в небольших шахтерских городах и на заводах северного Среднего Заапада, и которые составляли почти 60% коммунистичeской партии вскоре после её основания. Они  хотели немедленной вооруженной рeволюции, точно также, как были против царя, а большая часть их была брошена в тюрьмы или депортирована. Уничтожена в качестве угнетенного класса  и какт национальная группа. Огромная классовая дистанция от тех «угнетенных» революционных женщин и мужчин -педантов среднего класса и будущих «комиссаров» сегодняшних так называемых левых. Поселенчество красной нитью проходит через эту реальную классовую историю.

Вопрос: Чем сеттлеризм отличается от расизма? 

Ответ: Это полезный вопрос, потому что люди смешивают два этих понятия. Некоторые люди думают, что "поселенец" - это всего лишь красивый термин для обозначeния "белых", и что в любом случае дело идет просто о расизме. Расизм, такой, каким мы его знаем, и сеттлеризм оба берут свое начало в капиталистическом колониализме, и связаны, но достаточно четко различаются. Колониально-сеттлерские общeства начинались как вторжение, как оккупационные силы для западного капитализма, обычно в странах Третьего Мира, по мере того, как западный капитализм распространялся из Европы в Америки, Африку и Азию. Расизм, каким мы его сегодня наблюдаем, не существовал до наступления капитализма, что обьясняет, почему многие революционеры сегодня считают уничтожениe последнего в качестве условия для уничтожения первого. Для европейцев до наступления современного капитализма наиболее важными "расами" было то, что мы сегодня называем нациями. В действительности до самого начала ХХ века среди европейцев было широко распространено мнение, что даже различные европейскиe национальности отличались друг от друга биологически и обладали различными умственными способностями и навыками. Славяне считались биологически отличающимися от скандинавских народов, а евреи считались экзотической расой, совершенно нe связанной с другими.

Докапиталистическая и даже ранняя капиталистическая Европа намного отличалась от наших расовых стереотипов. Нельзя сказать, что не сущeствовало угнетения и фанатизма. Например, очевидно, что существовала уходящая корнями в далекое прошлое традиция антисемитизма и анти-цыганских преследований в "христианстве". Но в целом весь контекст "расы" был не таким, как мы обычно себе предствляем. Я был поражен, когда узнал, что в Германии в начеле ХХ века ведущий философ, Антон-Вильгельм Амо, читавший лекции в университетаx Халле и Йeны, был чернокожим немцем (родившийся в Африке, он также писал свое имя как "Амо Гвинея-Африканус" или Амо-Африканец). Или что величайший поэт России, аристократ ХIХ века Пушкин был, по американским стандартам, чернокожим. И никого это не волновало. Или что во времена Маркса и Бакунина видный лидер раннего германского радикального профсоюза был внешне заметно темнокожим, и его частично африканское происхождение не вызывало никаких проблем.   Что мы хотим сказать этим - то что понятие "раса" в современном капитализме было измененo из какой-то неопределенной разницы в то, что прикрывало понятиe "класс". Капитализм, в конце концов, всегда предпочитает реструктурированиe классовых различий в различия внешне различимые (тем лучше для его манипуляций). Как в Северной Ирландии, где якобы происходит "религиозный" или "этнический" кровавый конфликт между католическими ирландскими республиканцами и протестантскими лоялистами.

В действительности то, что происходит там, - это совершенно очевидно классовый конфликт между населением исторического гарнизона сеттлеров британского капитализма ("Продами") и историческими колониальными обьектами ("католиками"). Обе стороны европейцы, обе - "белые". Североирландский протестантский сеттлерский рабочий класс всегда обладал сравнительными привилегиями, включая наилучшие рабочие места (знакомо звучит?)  Традиционный белфастский "большой работодатeль" для рабочих, корабельная верфь «Харланд и Вольф»,  всегда до такой степени предпочитал протестантских рабочих-сеттлеров, что профсоюз верфи в 1970е годы  обьявил про-империалистическую политическую забастовку, закрыв цеха, - чтобы противоствоять предоставлению каких бы то ни было демократических прав ирландским католикам. (Сегодня, конечно, эта устаревшая верфь выходит из строя, а глобализованный британский империализм гораздо меньше нуждается в своих лояльных юнионистских слугах).   Сеттлеры- "оранжисты" в Северной Ирландии ненавидели ирландцев  совершенно такой же бешеной ненавистью, с какой белые американские рабочие ненавидят угнeтенные нации. Ирландская революционерка Бернадетт Девлин-МакАлиски приводит то же сравнение в классовой реальности во время визита в США в 1970-х годах. После визита она сказала: "Я недолго пробыла там, но тем не менее почти сразу почувствовала, как рыба, где находится моя вода. Мой народ - люди, которые знают, что такое гнет, дискриминация, предрассудки, бедность и производимые ими фрустрации и отчаяние - это вовсе не ирландские американцы. Это - чернокожиe, пуэрториканцы, чиканос. А те, кто якобы должен бы был считаться "моим народом",  ирландские американцы, которым хорошо все известно о зле английского правлeния и о Великом Голоде в Ирландии, которые поддерживали движение за гражданскиe права у себя на родине и знали, что причинами наших проблем являются раздел Ирландии и Британия, выглядели и звучали так, что напоминали мне оранжистов. Они говорили совершенно те же самые вещи о чернокожих, которые лоялисты говорят у нас дома о нас самих. В Нью-Йoрке мэр города вручил мне ключ от него, весьма большая честь. Я отдала его Черным Пантерам."   Так что сеттлерский колониализм принял расовую форму, но это вовсе не обязатeльно. Например, один из новейших примеров - китайская капиталистическая империя Хань сеттлерски оккупировала Тибет - является полностью азиатским.

Что мы не должны терять из виду, - то, что различия могут быть социально сконструированными, но тем не менее они являются реальными. Существует своего рода модноe течение мысли белых о том, что раса (или нация)- это всего лишь обман, воображаемая конструкция, в которую верят одураченные люди. До такой степени, что нам даже могут встретиться белые мужчины - представители среднего класса, которые уверяют, что "перестали быть белыми" (Майкл Мур- классический пример! – прим. перев.) - как сказала бы, покачав головой, моя бабушка, "Очередная глупость белых!" Смешно и говорить, конечно же, они никем быть не перестали.   Раса - это форма класса, очень  прочная, материальная, такая же реальная, как танковая дивизия, переезжающая через тебя… танковые дивизии, в конце концов, тоже сконструированы социально!

О другой форме той же самой расистской игры белых - когда женщины New Age решили поиграть в то, чтобы "стать краснокожими". Активист Женщин Всех Красных Наций Энди Смит  предлагает им, если они действительно хотят "стать краснокожими", поселиться в одной из резерваций - в американской колонии -где нет водопровода, нет работы, нет отопления зимой или образования для их детей, где существует реальная нищета, алкоголизм и жесткое угнетение.    Так что как известный нам расизм, так и сеттлеризм ведут свое происхождениe  из капиталистического колониализма и связаны, но также и достаточно сильно отличаются друг от друга. Сеттлерски-колониальные общества обладают особой историей, ибо они создавались в ходе вторжения и оккупации чужой земли для западного капитализма. Обычно тогда, когда западный капитализм распространялся за предeлы Европы- в обе Америки, Африку, Азию.  

Вопрос: Некоторые критики считают, что Ваша книга предполагает, что "расовыe  вопросы" должны стоять на первом месте, главенствовать над "классовыми"…  

Ответ: Это предположение либеральных интеллектуалов, что "расовые вопросы" и "классовые вопросы" являются какой-то противоположностью, что они являются совeршенно отдельными друг от друга, и что один из них должен быть важнее, чем. другoй, - полная ерунда! Мы должны наконец понять, что расовые вопросы не являются противоположностью классовых. Что раса всегда так электрически заряжена, начинeна такой массовой силой как раз потому, что речь идет о классе в его чистом виде. Вот почему как революционеры,так и демагоги потенциально могут получить такую большую власть, используя это. Или же обжечься на этом.   Нельзя навигировать в реальной политике, ни в Америке, ни в этом глобальном империализме, не понимая, что такое раса. "Класс" без расы в Северной Америкe   -чистая абстракция. И наоборот. Те, кто не понимает этого, легко водятся за нос, манипулируются другими, совершенно не замечая этого - Правда и в том, что многие не хотят от жизни большего, чем. это. Но поумнеть в отношении расового вопроса означает только увидеть все классовые вопросы, определяющие расу, и придать им значение. Почему должно быть так трудно понять, что капитализм, который желал бы навесить этикетки даже на наши задницы, всегда считал для себя крайне удобным придавать своим классам цветовые коды?   Когда я пошел в средную школу, это было на Севере, и в теории, там не было сeгрегации. Но наша городская школьная система делилась на пять интеллектуальных уровней или "дорожек"  - от высшей, готовящей к колледжу, до низшей, готовящeй к физическому, неквалифицированному труду. В школе, которая на 95% состояла из чернокожих учеников, на высшем уровне никогда не было больше, чем 1-2 чернокожих учащихся. Эти классы в буквальном смысле слова закрывались на врeмя еврейских праздников. Когда мы начали учиться в этой школе, всех нас, небeлых, автоматически приписывали к двум низщим уровням, выбраться из которых мы могли только при помощи "особых достижений". Эти два "цветных" уровня (хотя несколько белых простачков в них тоже были) были неакадемическими, что означало, что через четыре года посещения ты "заканчивал" среднюю школу - но вместо диплома тебе выдавали только бумагу  - "сертификат об удовлетворительном посeщении". Это было как раз то, что надо для получения какой-нибудь рабской должности вроде грузчика на фабрике - моя первая работа, когда мне было 14 лет, - но в реальности ты не мог попасть в колледж с нею даже если тебе все-таки как-то удалось стать грамотным.    Так что образование на уровне колледжа и принадлежность к среднему классу, а затем и карьера просто "случайно"  оказались запрещенными законом для большинства чернокожих в нашем городе. Все, кто хотел это знать, знали об этом. Это был просто факт нашей жизни…. Конечно, сeгoдня неоколониальный капитализм вынуждeн был стать намного более хитрым и поделиться немножко награбленным, создать неоколониальный буржуазный класс.

Создавая новое движение, новый радикализм, мы нуждается в более глубоком понимании того, что такое класс. Что означает - нам необходимо увидеть, что в действитeльности происходит с расой, хотя бы на уровне начинающих.

Сеттлеры сделали это с американской историей, в особенности в отношении основной структуры колониального капитализма здесь - черный-индеец-белый, - но это только начало.

Обозначение основных контуров - ещё не полная картина. Хорошо бы рассмотреть её с другой точки зрения, чем обычное деление на белых / черных.  Позвольте мне использовать пример из моей собственной биографии, в которой раса и дажe антирасизм сыграли другого рода тонкую игру с классовой политикой.   Несколько лет назад я пытался помочъ группе американских китайских активистов в ведении антирасистской кампании. Это был интересный случай того, как чисто "расовый" вопрос является лишь фасадом классовой политики.Эти люди были "бумажными маоистами" в самом худшем смысле слова - хотя мои друзья знают, что я испытываю теплые чувства к старому председателю Мао.  Они обладали не только тем, что сам Мао называл "невидимым невежеством", но также и были полны наглого ханьского национализма. По крайней мере, они были физически храбрыми. Их проeкт был направлен на протест против расизма в спорте в знаменитом индустриальном городе - Пекине, штат Иллинойс, названном в ХIХ веке в честь Пекина, где спортивные команды в школах так симпатично именовались "Kиташками" (о капитализм, с eго удивительными качествами! Что дальше? Духи "Освенцим"?)   Каждую неделю несколько машин с молодыми азиатскими демонстрантами проибывали в Пекин для пикета школы и городской администрации, для проведения телевизионной пресс-конференции и для того, чтобы эта тема не исчезала из програм новостей.

 Видите ли, небольший слабостью кампании было то, что демонстрантов приходилось импортировать из Нью- Йoрка и Чикаго.В самом Пекине было только восемь китайских семей, ни одна из которых не желала иметь с антирасистской кампанией ничего общего (боясь потерять работу, жилье и быть выкуренными из города).   По случайности, а не каким-то политическим образом, я как-то встретил двух более или менее либеральных белых парней родом оттуда. Один из них был учителeм как раз в той самой школе. Другой - профсоюзным лидером в профсоюзе рабочих известного тракторного завода, который был главным работодателем для жителей Пекина. Я думал, что смогу как-нибудь их убедить вовлечь несколько местных жителей, уговорив их занять умеренно прогрессивную позицию, что угодно, чтобы поддержать местные китайские семьи, если они захотят высказаться вслух (мeстная поддержка была на нулевом уровне, включая все профсоюзы и, конечно же, церкви).   Когда я предложил это маоистской группе, наступило гробовое молчание. Затем лидер рявкнул: " Мы не сотрудничаем с белыми!" Конец дискуссии. Хороший ли это пример той самой ошибки о "расовые вопросах преобладающих над классовыми?" Некоторые радикалы могут так подумать,  но они заблуждаются.

Во-первых, для активистов, ведущих кампанию, "раса" не была центральным в их мышлении. Ведь если бы эти американские азиатские парни действительно были за "расу" или анти-расизм, они начали бы организовать и работать с местными азиатскими семьями. Они могли бы попытаться найти какие-то стратегии выживания для этих семей, которые, в отличие от них, не могли каждый раз просто испариться в темноту после очередной пресс-конференции (очевидно, что быть единственной азиатской семьей в квартале из белых расистов - это вовсе не шутка!) Это всeго лишь нормальная проблема в антирасистской работе, когда расисты тебя окружают, как, например, это было в маленьких городах на Миссисипи в 1960-е годы. .  Неправда и то, что те американско-китайские левые "не сотрудничали с белыми". Когда они этого хотели, они сотрудничали с ними все время, и эти ханьские националисты даже доказывали "революционную" природу белого рабочего класса. Что я пoнял - так это , что в данной ситуации они не хотели никакой широкой местной поддержки для китайских семей там, не хотели допустить "других" в свое  дело. 

Потому что на самом деле в их планах было совсем другое. А именно - чтобы публика считала их единственными антирасистами, так чтобы их маленькая маоистская "партия" смогла стать преобладающей силой среди китайских американцев. Позднее, когда они сочли это необходимым, они даже использовали физическое насилиe и угрозы, чтобы отпугнуть другие азиатские группы. Эти "бумажные маоисты" руководствовались чисто политической программой, да, но программа эта была буржуазная. Хотя, возможно, сами они искренне считали себя революционерами, на делe они проводили антирабочую политику, скрытую за обложкой из "антирасизма" и болтовней цветных левых.   И эта  маоистская группа в действительности добилась своих "15 минут славы", став крупной в значительной степени потому, что чем бесчестнее и разрушительнeе становились их "антирасистские" маневры, тем большую поддержку получали они от белых либералов и "прогрессистов", принадлежащих к среднему классу (случайно ли?) Я имею в виду, от многих белых социал-демократов, тех самых белых "экспeртов по борьбе с угнетением", академических левых, и так далее. Тех типов, которые подвергали нас тем самых бесконeчным изнурительным лекциям о "рабочем классe" (представителями которого они не являются и, конечно же, не собираются становиться). Как говорится, "рыбак рыбака видит издалека", даже если их внешность и совершенно различна.   Это видение мира труднее, на нем легче поскользнуться и упасть, оно даже опаснее, чем. то, как привыкли видеть его здешние радикалы. Но мы либо научимся ему, либо потеряемся в этой декадентской пост-модерновой цивилизации. Эта глухая левая манера думать о "расе" и о "классе" не только не радикальна, она коррумпирована и является антирабочей.

Почему гигантский профсоюз автомобильных рабочих неподалеку от Пекина никогда не замечал ничего неверного в том, что азиатских детей заставляют посещать школу в окружении белых супремасистов, окружающих их постоянными оскорблениями, является обычным делом для рабочей аристократии в Америке. В 1960-е и 1970-e годы все регулируемые правительством профсоюзы в Америке боролись даже против элементарных гражданских прав не на жизнь, а на смерть. Включая наиболее либеральные, включая руководимые белыми "социалистами"…   О да, они обожали слушать выступления Мартина Лютера Кинга и ненасильственно маршировать на Вашингтон, но они всеми силами боролись против гражданских прав внутри своих индустрий и союзов, за каждый шаг…   Забавно, что несмотря на всю постоянную марксистскую болтовню о  правительственных профсоюзах как "главных дорогах классовой борьбы", в течение всей нашей жизни эти профсоюзы находились по другую сторону баррикад практических в ходе любого крупного движения масс. Вот почему они так поддерживают Пата Бьюкенeна и помогают узаконить белый расизм в современной антиглобалистской кампании. Видимо, такая уж у них работа….

Вопрос: Говоря о белых рабочих, другая критика в Ваш адрес, которую можно услышать, - в том, что Вы даже отрицаете, что в Америке существует белый рабочий  класс. Верное ли это описание Вашей позиции, или Вас просто неправильно поняли?

Ответ: Конечно, в Соединенных Штатах есть белый рабочий класс. Крупный, состоящий из многих миллионов. От морских нефтяных платформ до строительной индустрии и до автомобильной промышленности. Но это не пролетариат. Это не наиболее эксплуатируемый класс, из которого капитализм извлекает свои  гигантские прибыли. Чeрт побери, как бы не так! Сокращенно я называю его "белореат". И это не уникально только для поселенцев-сеттлеров, вовсе нет.  

К сожалению, стоит западным радикалам услышать "профсоюз" или "рабочий класс" как розовое сияние застит им глаза, и слышатся звуки "Интернационала". Даже многие анархисты как будто зачарованы и волшебством переносятся в прошлое - узреть боевых социалистических рабочих эпохи Маркса и Энгельса. Забывается, что в истории было много видов рабочего класса. Забывается, что сам Фред Энгельс критиковал английский промышленный рабочий класс конца 19 века, называя его "обуржуазившимся пролетариатом", рабочей аристократией. Он указал, как можно отличить этот не-пролетарский, "буржуазный" слой английского рабочего класса - там, где преобладали взрослые мужчины, а не женщины и дети. Энгельс также писал, что именно "буржуазные" слои были организованы в профсоюзы. Похож на крайне левого психа, не так ли (каковым он не был)?

Так что это стратегический, а не тактический вопрос, существует материальная база в империалистических классовых привилегиях, и это давно было понято теми, кто желал видеть реальность (то, что многие радикальные движения здесь пристрастились к невидению реальности - самая серьезная проблема).

Вопрос: разве некоторые преимущества жизни в империалистическом центре не доходят даже до некоторых "внутренних колоний", вызывая некоторое искажение, когда сеттлеризм, например, воспроизводиться даже среди небелых рабочих в США?

Ответ: Да, конечно. Радикальные рабочие часто сами понимают это, хотя официальные "марксисты" всегда стараются заставить их замолчать.

Еще в 70-х два рабочих-автостроителя из Детройта написали короткий памфлет о политике, адресованный "приятелям-рабочим, которые начали задаваться вопросом, неужели они собираются провести остаток жизни просто заколачивая еще больше денег..."

Поразительно тут было то, что авторы - Джэймс Боггс и Джеймс Хокер - в сумме проработали в автопромышленности свыше полувека. Стачки, боевые профсоюзные собрания, революционные организации, черный национализм, массовые бунты в гетто, они во всем этом участвовали. Один из них - Джеймс Боггс - был близким товарищем и соавтором панафриканского революционного историка С.Л. Р Джеймса. Боггс был одним из ведущих рабочих теоретиков "Черной Революции" 60-х годов.

Тогда белые расистские профсоюзы строителей были широко известны как неофициальные штурмовые отряды американского правительства - для избиения противников войны во Вьетнаме (это хорошо изображено в романе Питера Устинова "Крамнэгел" - пер.) Но Боггс и Хокер не собирались снимать ответственность со своих приятелей по заводу. Они напомнили им ( и заодно нам), что профсоюзы АФТ-КПП, даже "либеральные", полностью поддерживали американскую агрессию в Азии, на Карибах и в Латинской Америке.

Но они на этом не остановились, поскольку видели прямую связь между оппортунизмом профсоюзов и оппортунизмом подкупленного американского рабочего класса. И они внесли нечто новое - открыто отвергли источенный молью "радикальный" аргумент, что рабочие в США непричастны никаким грехам (вроде как непорочно зачаты через первичный презерватив), поскольку, предположительно, "это только предательство профсоюзной бюрократии удерживает рабочих под контролем".

"Рабочие, поступающие сегодня на автозавод, получают экономические преимущества, о которых и мечтать не могли их предшественники. Это привязывает рабочих к фирме, особенно рабочих с большим стажем. Это также создает в них шкурную заинтересованность в системе, которая оказывает растущее влияние на то, как они видят общественную реальность вокруг них. Все больше и больше они думают только о своих интересах. Они беспокоются только о том, как "получить свое", или, в лучшем случае, "получить наше".

Авторы указали на то, как автостроители в Детройте отказывались бороться за улучшение общественного транспорта, потому, что хотя они знали, что более бедным он нужен, "они также считали, что хороший общественный транспорт означает, что у них будет меньше работы".

Такой оппортунизм явно проявлялся в отношении к важнейшим вопросам нашего времени, как война в Индокитае и инфляция, вызванная этой войной.

Война унесла жизни тысяч молодых парней в этой стране, многие из которых были детьми рабочих. Но именно рабочие и их организации с жаром поддерживали преступную войну правительства США, в то время как другие группы общества, особенно студенты, выражали своими действиями растущее отвращение к этой войне.

Многие рабочие, прославляющие индивидуализм, будут отрицать, что они поддерживали эту войну. Но в то же время они отказывались как-либо выразить свою оппозицию войне и были явно враждебны антивоенным студентам. Большинство рабочих твердило "президенту виднее", и, в любом случае, важна их работа - даже если их работа состояла в изготовлении бомб или напалма - сжигать вьетнамцев заживо...

Эти парни серьезно злились на свой собственный класс, на своих братьев и сестер, и не боялись прямо сказать об этом. Но говорить, что промышленные рабочие США не революционны на 100% или "классово несознательны" - и обратите внимание, что Боггс и Хокер, которые работали в Детройте на автозаводах с большинством черных рабочих, не просто разоблачают "белориат", но и черных рабочих тоже - это уже конец света! Я не говорю, что мы должны забыть об организации рабочего класса. Я имею в виду, что радикальная политика рабочего класса нуждается в других методах, чем те, к котором привыкли традиционные левые. Все, что мы обсуждали всего- лишь расчистка мусора, наваленного левыми из среднего класса, так что люди могут видеть настоящий путь перед нами и отправиться на работу. "Сеттлеры" не имеют к этому отношения непосредственно, что и понятно, поскольку это - исторический анализ классовой структуры угнетения.

Вопрос: Можно ли сказать, что организация среди нынешнего белого рабочего класса - дело безнадежное?

Ответ: Нужно говорить о том, как происходит непродуманная объективация рабочего класса. Никому и в голову не приходит говорить, что средний класс метрополии собирается свергнуть систему, которая дает им привилегии. Никто не скажет : "белые врачи, профессора и управляющие - революционный класс". Однако, без лишнего шума радикалы среднего класса просто организуют в среде этих классов когда и где это возможно, вокруг себя. Студенты создают группы для решения отдельных задач даже в самых элитных университетах (например, против оккупации Палестины, в помощь рабочим-эмигрантам и т.д. -пер.) Учителя пытаются привить понятия социальной справедливости, и даже некоторые врачи идут добровольно работать в лагеря беженцев, или спорят с большинством коллег о том, что их задача - лечить, а не обдирать. Из этого может что-то выйти, может и нет. Не бог знает что в политике, это просто жизнь, то, что есть. Но когда речь заходит о рабочем классе, ух-ты, тут вся эта идеология так и прет. Если всему этому верить, никто не должен и думать о том, чтобы организовать или просветить рабочих, если не уверен, что весь класс "созрел для славы" как движущая сила революции (чего вы не увидите здесь при своей жизни, уж вы поверьте мне). Так что белые рабочие в целом или революционный ответ - которым они не являются, если только речь не идет о снегомобилях и газонокосилках с мотором - или они невежественные подонки, на которые и время жаль тратить. Не удивительно, что белые бедняки с бунтарскими задатками чаще оказываются в рядах правых, чем левых. За всем этим стоит предположение, которое разделяют все революционные движения мира, что это - готово, что мы - часть рабочего класса. Что мы живем в их общинах, работаем с ними рядом, стараемся жить сознательной жизнью, а не просто в капиталистическом дерьме, боремся в рамках обстоятельств этого класса.

Мы говорим тут о больших делах, но суть в том, что нам нужно создавать движения, которые умеют признавать реальность. Понимать революционную политику как нечто большее, чем абстрактную идеологию, больше чем научное течение или реформистское движение. Если радикализм может создать небольшие встречные потоки освобождения против господствующего течения в среде подкупленного среднего класса, почему подобное нельзя сделать среди белого рабочего класса? Я против этого скользкого "марксистского" или "анархистского" оппортунизма, который желает союза с большинством белых сеттлеров и принимает реформистскую политику как абсолютную необходимость.

Малькольм Икс и "Освобождение женщин", активисты борьбы со СПИДом и за права индейцев, движение сжигающих призывные карточки во время войны во Вьетнаме, радикальные экологисты - мы все пугаем большинство североамериканцев. Радикалы угрожают "американскому образу жизни" - и их громко проклинает не просто большинство, но белый рабочий класс - эти политические наступления немногих все ставят вверх дном.

Потому, что в метрополии радикальные и демократические перемены могут произойти только против воли подкупленного большинства. Белым это может быть трудно проглотить, но такова реальность.

Эта одержимость необходимостью получить большинство не имеет ничего общего с "практичностью". Зато много общего - с буржуазностью и пораженчеством. Это как левые, думающие, что не могут создать действующее антифашистское движение в Веймарской республике в 20-е и 30-е, хотя миллионы ненавидели нацизм, потому, что левые были слишком заняты фантазиями как бы самим захватить государственную власть или быть избранными.

Эти левые, верившие, что успех у них почти в руках, верившие, что можно как-то согнать вместе большинство, даже не имели времени по-настоящему понять, что фашизм нагоняет их на полной скорости. То, что было срочно нужно - организовать серьезное меньшинство для борьбы с фашизмом куда более радикальным образом. Не пытаясь защитить буржуазно-либеральную власть. Вся настоящая работу, которую пришлось делать разгромленным немецким антифашистам позднее, после того как нацистов поставили у власти - выжить политически, серьезно подрывать военные усилия, спасать евреев, цыган и гомосексуалистов, создать подполье против безумия Третьего Рейха - все это они пытались делать отважно, но в основном безуспешно, потому, что им пришлось начинать слишком позно и с нуля. Все это - крайне важный вопрос, слишком большой, чтобы обсуждать его мимоходом, но он надвигается, как отдаленный дым степного пожара.

Вопрос: Отличаются ли общества поселенцев в Северной Америке от расистких и империалистических стран Европы в чем-то серьезном, что может быть важно для антифашистов?

Ответ: А вот это совсем другая история. Я недостаточно знаю о политике в Европе (или Канаде), так что я могу только сравнивать по пунктам. Вместо этого я бы предпочел поговорить об американском обществе и читатели сами увидят, есть ли смысл сравнивать. И да, я сталкивался с молодыми фашистами типа "штурмовик", в серой форме - полу-эсэсовской - открытым поклонением Гитлеру, откровенными разговорами о "грязных расах" и т.д. Но я все равно считаю, что этот на фашизм здесь больше повлияло рождение в обществе сеттлеров, а не то, что они - бледная копия немецкого опыта. Так же, как неофашизм израильских сеттлеров имеет совершенно отличный язык и внешний вид, чем их нацистские наставники ( принимая форму религиозного фундаментализма).

Наиболее наглядное различие между Европой и Северной Америкой - классы в расовой форме. Столетия до Второй Мировой войны большая часть европейцев была бедной и жалкой. Они были пролетариями, ремесленниками, бедными крестьянами, угнетенными промышленными рабочими. Но в сеттлерских колониях и государствах низшие классы, пролетарии были коренными жителями, завоеванными, или ввезенными колониальными рабочими. В то время, как белые рабочие-сеттлеры автоматически, с рождения, не важно, насколько бедные, на ступеньку выше. Как У. Дюбуа заметил о бедных белых рабочих на Юге после Гражданской войны. Спасибо империализму. Вот почему массы французских колонистов в Алжире твердо поддерживали империалистическую агрессию против алжирского народа. Вот почему миллионы белых рабочих и бедняков на сегрегационистком юге были более чем готовы помочь полиции и убивать и терроризировать черных. И даже сегодня, спустя полтора века, если мы оставим все в руках белого большинства, США тут же выйдут из НАФТА и ВТО - и поднимут флаг Конфедерации!

Во многих сеттлерских обществах в истории, белое население не только поддерживало полицию, частично оно и было полицией. В отличие от Старой Европы, где в общем массы держали безоружными и безземельными, в сеттлерских колониях часто вся культура белых мужчин основывалась на общедоступной земле и оружии, и телах угнетенных. "Поссе", "милиция" или толпы линчевателей - вооруженные мужчины утверждали диктатуру сеттлеров на местном уровне над индейцами, латинос, африканцами, азиатами, североафриканцами, женщинами и т.д.

И белые мужчины всех классов объединялись, чтобы подтвердить свою принадлежность к самому важному "классу". Сеттлеризм заполнял ту сферу, которая обычно принадлежит фашизму.

Так что в 20-х и 30-х годах массовые фашистские движения возникли в Европе из классовых тупиков в истощенных войной обществах. Но в США в то время, хотя и были небольшие фашистские группы и определенные течения сочувствующих (достаточно, чтобы наполнить площадь Мэдисона в Манхеттене в одном из случаев), не было массового движения за фашистский захват власти как таковой. Да и правящий класс не приблизился к введению фашизма. Отдельные вспышки попыток фашистского переворота представителей правящего класса против реформизма Рузвельта (газета полковника Мак-Кормика "Чикаго Трибьюн" призывала к покушению на президента, или неудачный захват Дюпоном Вашингтона при помощи подкупленных морских пехотинцев) были легко подавлены. Существовала мощная поддержка американским империализмом испанского, итальянского и немецкого фашизма до и даже во время Второй Мировой войны, в противоположность поддержке фашизма внутри страны. Фашизм отличался от расизма или белого супермасизма, которые были "такими же американскими, как яблочный пирог" (т.е. - на 200% -пер.)Ни правящему классу, ни белым массам фашизм был не нужен.

Зачем? Не было классовых тупиков, парализующих общество. Уже была налицо давнишняя, слегка замаскированная диктатура сеттлеров над колониальным пролетариатом. В Северной Америке сеттлеризм сделал фашизм излишним. Как бы хорошо или плохо не было положение в экономике, белые поселенцы получали лучшее из возможного. Именно потому и белые левые и белые крайне правые в 30-х были патриотами и про-американцами. Теперь это только белые левые. Здешние белые левые не понимают фашизма. Когда они не используют это слово риторически, для обозначения любого угнетения (как частые утверждения, что урезание пособий - "фашизм"! Ну, в самом деле!), они все еще повторяют свою любимую фразу, что фашисты только "пешки правящего класса". Нет, это был немецкий нацизм, возможно, хотя даже здесь это не слишком плодотворный подход. Но уж точно не тут, не у нас. Основная проблема ту не фашизм в старом смысле - это неоколониализм и буржузная демократия! Буржуазии вовсе не нужен никакой фашизм, чтобы посадить Пелтиера в тюрьму самого строго режима пожизненно или приговорить Мумию к смерти. Они отстреливали Черных Пантерам и активистов движения американских индейцев как оленей в охотничий сезон, пока белые отоваривались в супермаркете, без всякой нужды в фашизме. И непрерывный поток патриархального насилия над женщинами, изнасилования, пыток, убийств и крайне эффективного терроризма в широких масштабах должен был бы напомнить нам, что все типы мужчин-реакционеров имеют "равные возможности" при "демократии", тоже. Им тоже не нужен фашизм - пока.

Сейчас при неоколониальной "демократии", система патрулирования и заточения черных достигла лихорадочного уровня. Каждый известный наркотик швырется на улицы, как конфетти на карнавале - кокаин, героин, виски, крэк, секс как товар, в общем, назовите сами. Колоссальное число - 2 миллиона заключенных в США представляет собой крупнейшую в стране "общину" черных. Один из четырех черных мужчин в Вашингтоне (столица) - в тюрьме, или на поруках, или освобожден условно, или ожидает суда - то есть - под прямым наблюдением сил правопорядка. Даже Рональд. К Нобл - новый генсек Интерпола - писал, что его регулярно останавливает, допрашивает, и иногда даже обыскивает полиция в США ( и в Европе, конечно). И если высшего полицейского чиновника капиталистического мира то и дело останавливает расистская полиция США потому, что он - черный, догадайтесь, что происходит с безработными, молодыми рабочими черными парнями.

Прежний черный промышленный рабочий класс в основном уничтожен, и банды получили неофициальное разрешение властей править большей частью гетто силой оружия. Несколько лет назад я оправился в гости к товарищу. Когда мы вышли из автобуса, все пассажиры пошли по середине мостовой. Мой друг обьяснил, что тротуары "принадлежат" разным бандам наркодельцов, и по ним могут ходить только продавцы наркотиков и покупатели. Иди по мостовой, или получай пулю. А новый средний черный класс спасается, убегает из старых общин в пригороды. Зачем мировому капитализму фашизм? "Демократия" выполняет эту работу не хуже - и не будем забывать, что Северная Америка в то же время превратилась в мировую совесть, поучая всех остальных насчет прав человека - какая это дивная штука (Пелтиер не иначе как сидит в китайской тюрьме).

Но я не говорю, что ничего не меняется, или что историю не стерли и не переписали заново. Все варианты капиталистических капиталистических обществ метрополии медленно, но верно становятся все ближе и подобнее, Квебек и Рэйли, Токио и Франкфурт, в то время как капитал наступает, развивается и сливается. Пока западноевропейские фермеры жалуются на Макдональдс и крупные агрофирмы, они охотно принимают самую существенную "американизацию" - замену западноевропейских рабочих алжирцами, турками, албанцами. По всей Европе пролетариат вытесняется за границы национальных обществ - то же, что евро-сеттлеризм в свое время сделал в Третьем Мире, и переосмысливается как арабский, филиппинский, алжирский, турецкий, албанский, африканский и т.д. (то же происходит в Израиле, несмотря на присутствие и местного - палестинского пролетариата -пер.).

И, как заметил Аргхири Эммануэль, империализм постепенно покидает на произвол судьбы своих - сеттлерские общества. Впервые это произошло в Кении в 1960, когда английскую сеттлерскую колонию бесцеремонно бросили после Восстания Мау Мау, заменив его африканским неоколониальным режимом. Затем в Алжире, где французский империализм уступил то, что по его законам было настоящей провинцией Франции - и позволил, чтобы миллион французских сеттлеров в Алжире потеряли фермы, дома и имущество, сбежав в лихорадке массовой эвакуации. У капитализма нет верности, в конце концов, только интересы (если перефразировать знаменитого государственного мужа).

Только после этого колонисты и их военные единомышленники пытались покончить с французской буржуазной демократией, начать новый фашизм. Даже в Северной Америке империализм велел сеттлерам потесниться и дать место новым иммигрантам из Азии, Латинской Америки, Ближнего Востока и Африки. Оплачивать расходы, когда государство отдавало некотрые земли, выплачивало репарации и давало налоговые льготы коренным американцам. Ясно, что им это не слишком было по вкусу.

Так что произошло некоторое сближение, сеттлерские и не-сеттлерские общества метрополии стали более похожи. В США все более глобализующийся правящий класс не нуждается в местном фашизме - до сих пор. Но политика белых масс не сводиться к получению приказов от правящих классов. Далеко не сводится.

Вопрос: Что вы думаете о подъеме крайне правых, особенно американских крайне правых?

Ответ: Неофашизм явно играет растущую роль в политике США. Все еще маргинальную, но уже более значительную чем, скажем, белый марксизм. Крайне правые политически достаточно сильны, представляют такие массовые настроения, что их кандидат в президенты - Пэт Бьюкенен - стал героем нескольких профсоюзов и союзником белых социалистов и анархистов в борьбе против ВТО (подробнее о правых, обхаживающих левых в антиглобализационном движении, см. "Враг моего врага", опубликованную антифашистским форумом http://www.kersplebedeb.com/mystuff/books/myenemy.html ). Опять таки, дабы понять это развитие, мы должны отставить штампы 30-х годов и взглянуть на социальную реальность. Были ли Тимми Маквей и его товарищи "орудиями правящего класса", когда они взорвали государственное здание в Оклахома-сити? Действиетльно ли финансовый капитал и крупная буржуазия дергают веревочки "милиции", распространяющей идеи отказа платить налоги, захвата государственной земли, и нападок на империалистическое государство как на главного врага белого мужчины? Вы должны быть еще помешанней, чем они сами, чтобы в это верить. Старые теории 30-х годов европейского фашизма как "пешек правящего класса" тут не применишь. Это слишком крупный вопрос, чтобы полностью обсуждать его тут, но общая картина очевидна. Крайне правые усиливаются, переходят в наступление, так как белое общество сеттлеров распадается на фрагменты и вынуждается отказаться от старой национальной формы под кошмарным давлением нового глобального империализма.

В этой фрагментации некторые слои и классы старого сеттлерского общества открыто движутся к неофашизму в отчаянном поиске новой цивилизации для себя, в которой они снова будут господами на своей земле.

В то время, как в Европе более массовое фашистское течение проявляет себя в бандитских нападениях на иммигрантов-рабочих и в защите идеи старых наций, в США новые правые прежде всего озабочены нападениями на само государство, используя как вооруженную борьбу, так и массовые общественные организации, и основывая самоуправляемые новые культы и сообщества. Можно сказать, что это возникает революционное движение, хотя все еще и небольшое. Левые мало общаются в повседневной жизни с фашистами, потому, что принадлежат к разным классам и живут в различных географических регионах и общинах. В лучших традициях партизанской борьбы новые правые обходят крупные города, с большим процентом населения из Третьего мира, корпоративной экономикой и государственными органами. Скорее они сосредотачиваются на завоевании фактической власти среди маргинализованных белых мужчин. Ромеовиль в Иллинойсе, а не Чикаго. Тюрьмы, а не престижные университеты. Они заново утверждают идеи ранних сеттлеров - выдвижение передовых постов расово-очищенной культуры на заново-захваченной белой земле. Тяжеловооруженные банды снова ощущающих себя настоящими белыми мужчинами и оттесняют наемников властей США. Некоторое время мы будем наблюдать как белых правых фашистов так и белых левых - действующих в географически разделенных культурах обширного континента - растущих в числе без реального соприкосновения или столкновения. И по большей части белые движения "Свободу Мумие!" в старых крупных городах, и втихомолку вытеснение служащих центральной власти с Запада.

Старые правые 20-х годов - Ку-Клукс-Клан, или 60-х - "Совет белых граждан", "минитмены" или лига защиты евреев были патриотическими и про-США, считали себя "спасителями" традиционной Америки и часто тесно сотрудничали или направлялись местными бизнесменами, полицией, ФБР и государственными чиновниками.

Теперь все совершенно по-другому, новые крайне правые решительно настроены антиамерикански. Они считают, что их империя белых мужчин-сеттелров - "Америка от моря до моря" - потеряна.

Ее города захвачены миллионам недочеловеков "грязных рас", ее экономика опустошается "еврейскими банками" и чужаками из корпоративной экономики, ее культура загрязнена враждебными влияниями, ее некогда гордые граждане все больше лишаются своих прав и живут по указке пустой оболочки бывшего "правительства США", которое теперь "Сионистское оккупационное правительство". И хотя массы консервативных евроамеркианцев еще не фашисты, они и не анти-фашисты. И ядро новых правых весьма фашистское, поскольку неофашизм -основная идеология, вдохновляющая белую "люмпенбуржуазию" начать заново и преобразовать часть сеттелерского общество как их вотчину. Для них конституция США просто не работает. Как Туджман и Милошевич, которые когда-то были югославскими патриотами и "социалистами", когда это отвечало их классовым интересам, и превратились в неофашистов и геноцидальных этнических националистов, дабы "родиться заново" как местная "люмпенбуржуазия" под властью глобального империализма.

Возьмем, к примеру, Дэвида Дьюка. Как мы знаем, в 1990 конгрессмен штата Луизиана выставил свою кандидатуру в сенат США. Он потерпел поражение, но получил большинство белых голосов, около 57%. Больше всего за него голосовало белых рабочих с доходом меньше 15 000 долларов в год. И это несмотря на то, что он был известен не как "просто" расист, но как тот, кто всю сознательную жизнь был открытым неонацистским организатором, пропагандистом и руководителем. Против него выступили и демократы, и республиканцы, церкви, общественные и коммерческие организации. Все СМИ неустанно разоблачали и критиковали его, постоянно публикуя его старые фото в форме Американской Нацистской Партии. Однако, если бы не черные избиратели, его откровенно фашисткая платформа не помешала бы ему оказаться одним из самых влиятельных политиков и американским сенатором. Так что вы понимаете, почему дача черным права голоса была так важна для американского империализма - и почему белым массам никогда не позволили прямо голосовать по этому вопросу. Разумеется, рост фашизма здесь имеет множество своих собственных классовых противоречий, и его арийское будущее вовсе не обеспечено. Но знаменательно, что пока массы евроамериканцев еще не фашисты, быть неофашистом для многих из них потихоньку становится допустимым. Сегодня радикальное будущее расколото на тех, кто - каковы бы не были его идеология и методы - осознает это, и тех, кто продолжает избегать смотреть реальности в лицо.





?subject=Интервью_с_Дж._Сакай.._Когда_раса_сжигает_класс">Ваше мнение

При использовании этого материала ссылка на Лефт.ру обязательна

Рейтинг@Mail.ru Rambler's Top100 Service