Left.ru __________________________________________________________________________

 

Ирина Маленко

Шорт Странд

Окончание (часть 1 и часть 2)

"Конец - осаде Шорт Странда!"

"Друзья,

Как мы все знаем, наш район, Шорт Странд практически находится в осаде с 11
мая, когда лоялисты начали бросать самодельные бомбы на наши улицы, а полиция атаковала нашу общину, что едва не закончилось гибелью Пода Девенни.
С того дня и по сегодня мы вынуждены вести постоянную пропагандистсткую
борьбу для того, чтобы оветить продолжающиеся нападения на нас как со
стороны лоялистов, так и со стороны стражей порядка.

Есть многочисленные причины этой продолжающейся осады, как для нашей общины,
так и для всего католического населения Севера. Не упрощая их, можно сказать, что благодаря силе продвижения воплощения в жизнь республиканских идей юнионисты напуганы. Дэвид Тримбл не может принять перемены, ведущие к подлинному равноправию. В настоящее время происходит крупная битва между юнионистами, выступающими за и против мирного соглашения. Британские работники силовых структур  также играют важную роль в этом продолжающемся сражении 

К сожалению, уязвимые католические общины, такие как Шорт Странд, подвергаются
атакам с целью вовлечения республиканцев обратно в конфликт -  для того, чтобы
дать Дэвиду Тримблу предлог для легкого выхода из совместного правительства
с Шинн Фейн.

Другой важный фактор, который играет роль в том испытании, которому мы подвергаемся, - это продолжающаяся борьба между лоялистскими "крестными отцами". Широко известно, что в Северном Белфасте UDA контролирует все известные зоны соприкосновения двух общин и использовала это для рекрутирования в свои ряды новых членов и для маскарада- представления себя в качестве защитников протестантской общины, но, как мы знаем, это лишь дает им политическое прикрытие для создания и расширения своих нарко-криминальных империй. Путем расширения подконтрольной им территории UDA и  UVF теперь создали свои собственные "зоны соприкосновения" в Восточном Белфасте,
по тем же причинам. Понимая внутреннюю политику лоялизма, мы должны помнить,
кто на самом деле контролирует лоялистских парамилитаристов - элементы
внутри британского госаппарата, MI5, Специальная Служба, британская аримя,
которые не желают перемен.

Полиция является интегральной частью этой стратегии, направленной против
мирного соглашения. Как мы наблюдали с момента создания этого государственного образования, она всегда была вооруженным крылом юнионизма. Их недавные действия в Шорт Странде и в других католических районах усилили наши аргументы в пользу того, чт после так называемой "реформы" полиция не изменилась. Они пытаются представить себя, как попавших "между двух огней", между двумя воюющими общинами, но мы, люди, которые живут в "пограничных"районах, знаем, что заявления полицаев прессе полны лжи, а предвзятый подход со стороны враждебных СМИ усиливает их дезинформацию о якобы имющем место в Белфасте "глазе за глаз.".

Реакция нашей общины, молодых и стариков, была безупречной. Сила воли и
сдержанность, проявленная нашими людьми, не позволившими втянуть нас в
сектантский конфликт , достойны во хищения и должны продолжать проявляться.
Наша община выжила в 30-летней войне благодаря тому, что люди стояли плечом
к плечу. Характер нашей общины можно видеть из её действий и её ответа на
продолжающийся погром. От тех практических мер, которые мы предприняли для
защиты наших домов - брандспойтов, закрытых щитами окон, постоянных
наблюдений за домами, подачу в суд на полицию и британское государство за
то, как они обращаются с нашими людьми, мы переходим к таким, когда нам
понадобится помощь каждого из вас, различными путями, которыми мы пытаемся
справиться с этим продолжающимся погромом.

Ниже мы обозначим несколькие из них, с помощью которых мы стараемся сделать
достоянием гласности ту трагическую несправедливость, которой подвергаетя
наш народ.

Судебные дела:

- Келли Энн Джонсон подала в суд на полицию и британского губернатора из-за
того, что она не может попасть к доктору;
- Жительница Кландебоя судится с полицией и британским губернатором из-за
нападений на её дом и того, что полиция не защитила её дом и не обеспечила
её безопасность;
- Питер Монтгомери подал в суд на полицию, британскую армию после того, как
в него выстрелили пластиковой пулей;
- Житель Маунтпоттингер Роуд также подал в суд из-за атак и лоялистских
флагов, вывешенных вокруг нас;
- Мы также собираем свидетельства для подготвки судебных дел против полиции,
британской администрации, армии и СМИ за то, что они не выполнили свои
обязанности перед общиной.

Кампания написания писем

Мы продолжаем кампанию по написанию писем во все существующие газеты и
другие СМИ. Нам необходимо скоординировать эту работу для достижения
максимального эффекта. У нас есть люди, которые этим занимаются, но мы
всегда ждем новых идей - пожалуйста, обращайтесь к Падди Макдейду или
Финнуле МакКомб.

Организация мероприятий, экскурсий, И тому подобное.

.. для жителей всех "пограничных" районов, особенно детей, пенсионеров. Мы связались с общиной Западного Белфаста для того, чтобы организовать различные мероприятия,
которые позволят людям отдохнуть от постоянных атак. Эти мероприятия будут
продолжающимися, и мы постараемся помочь каждому, так чтобы люди смогли
уехать и отдохнуть в Западном Белфасте и в других местах хотя бы короткое
время. Если у кого-то есть какие-то идеи, пожалуйста, свяжитесь с любым
членом Шинн Фейн.

Видео:

Из-за практического отсутствия показа в СМИ того, что у нас происходит мы
сами составляем видеоподборку о событиях с мая и надеемся послать копии
этого видео, чтобы во всем мире люди знали о событиях здесь. Одновременно мы
работаем над буклетом - подборкой фактов и намереваемся  организовать посещение района ещё большим количеством делегаций наблюдателей. Хотя большая часть СМИ не помогла облегчить ситуацию и не воссоздала действительной картины событий, нам необходимо сохранить документальные свидетельства, используя их в качестве ещё одного инструмента для восстановления правды.

Мы обозначили некоторые меры, которые предприняла наша община для облегчения
нашей ситуации. Конечно, есть другие меры, которые мы можем предпринять, но
все должно быть скоординировано и согласовано и не делаться под горячую
руку. Как мы уже сказали, если у кого- то есть какие-то идеи, пожалуйста,
свяжитесь с любым членом Шин Фейн. Ясно, что среди нас назрели фрустрации и
справедливый гнев, но единственный путь, которым мы можем пройти через этот
трудный период, - это сплоченность и необходимость помнить, что мы - гордая,
сильная и несломимая духом община.

Шорт Странд - не склонившийся и непобежденный!

(распространяемая Шинн Фейн в Шорт Странде листовка).

… Меня знакомят с Филоменой….

Маленькая, круглая, как это водится у католических женщин Белфаста, одетая в
спортивный костюм и с ушами и шеей, завешанными золотом, Филомена
рассказывает о себе и о своей семье.

- Я переехала сюда из Ардойна, где прожила всю свою жизнь. Обычно всегда
все, что бы они ни затевали проделать с католиками Севера, сначала опробуется
на  жителях Ардойна. Так что мне не привыкать. Я думала, что здесь будет
спокойнее- я и переехала-то из-за своих девочек, которые ходили в школу Св.
Креста, ибо мы не смогли больше терпеть лоялистские атаки по дороге в школу
и из школы каждый день. А здесь началось ещё хуже. Почти сразу после начала
нападений на наши дома вместо того, чтобы арестоват ьлоялистов (вед ьздесь
установлено столько полицейских видеокамер, что видеодоказательств вполне
достаточно!), полиция начала обыски наших домов. После того, как один из
мальчишек швырнул в них одним-единственным камнем, который даже не вылетел
за пределы двора. Дети были перепуганы. Пришлось выводитьих из дома. А
лоялисты наблюдали за всем этим со смехом со своей стены, сидя на которой,
они снимали нас, выводящих из дома плачущих детей, на видеокамеру. Потом мы
с другими женщинами организовали мирный протест около врачебной практики,
которую нам нельзя больше посещать из-за того, что мы католики. Полиция
налетела на нас с дубинками. Особенно досталось тем, у кого в руках были
камеры. Били всех без разбору - и  женщин,иЯ детей. У меня вся грудь была
синяя. А Вы когда-нибудь видели, чтобы полиция не пускала пожарных на
пожар? И обрезала брандспойты, которые мы были вынуждены сами установить
около своих домов?

Около почти каждого дома действительно висят на заборчиках пожарные
брандспойты, спускающиеся к точке, из которой обычно берут воду пожарные.

- А что они говорят пожарным, когда не пускают их к вам?

- Что им угрожает опасность со стороны местных жителей! Это когда наши дома
горят, Вы можете представить себе! То же самое говорят полицейскиеия
работникам "скорой помощи", не пуская их, когда они приезжают к нам по
вызову. Но находятся пожарные и медицинские работники, которых не
остановить. У них есть чувство долга перед людьми - и они раздвигают
полицейские кордоны и едут к нам все равно.

- А брандспойты?

- Периодически полиция срезает их опять и опять. Главное - не позволить им
споровоцировать наших мужчин на драку, ибо именно с этой целью такое и
делается. Недавно у одного из наших мужчин загорелась крыша дома. Он выбежал
и взмолился к полицейским: ну, сделайте же хоть что-нибудь, чтобы это
остановить! Фейерверкия камни с лоялистской стороны продолжали сыпаться , а
полицейские стояли и смотрели на это, сложа руки. Они посмотрели на него и
сказали: мы ничего не можем сделать, ибо насилие происходит с обеих
сторон.
- Ах, вы ничего не может сделать? Тогда что-нибудь сделаю я! - и он
схватился за кирпич и только-только замахнуля им - не в сторону полиции, в
сторону лоялистов, как его арестовали и обвинили в насильственных действиях.
Вот для чего все это делается. А вот и они, голубчики! Точно по времени.., -
и Филомена указывает на противоположную сторону.

Между домами появляется шеренга солдат в полной экипировке, в бронежилетах,
с дубинками, с закрытыми масками лицами, так что видны одни глаза. Их
сопровождает собака - в ботиночках, с удивлением отмечаю я. Это потому, что
на земле здесь так много осколков самого различного происхождения, что она
непременно поранила бы себе лапы. О животных, в отличие от католиков, армия и
полиция заботятся.Солдаты озираются и ходят по чужим дворам походкой Рэмбо.
Наверно, эти пацаны (многим из них всего по 17-18 лет) воображают себя
героями. Но у многих - достаточно затравленный вид. И совершенной нелепицей
выглядит их полная боевая экипировка на фоне играющих детей, женщин с
колясками и бабушек и дедушек, сидящих на лавочках у калиток. От кого они
прячут лица? Зачем им прятать лица от тех, кого, по их словам, они пришли
сюда защищать? И почему они наводят свои автоматы на детей?

Совершенно очевидно по действиям солдат, - достаточно понаблюдать за ними с
полчасика, - что их цель состоит в интимидации местных жителей и ни в чем.
другом. В нагнетании напряженности и стресса до такой степени, чтобы у людей
наконец-то отказали нервы. Лица у солдат закрыты здесь, но открыты на
лоялистской стороне барьера потому, что многие из этих солдат состоят на
службе в UDR (или, как он теперьназывается, Irish Regiment) и являются
местными уроженцами (в подавляющем большинстве протестантами). Иными
словами, родственниками и знакомыми тех, от кого они якобы призваны защищать
жителей Шорт Странда. А "как не порадеть родному человечку?".

Другая местная жительница - Шинид, только недавно впервые ставшая
бабушкой, - проводит для меня "тур по местам боевой славы": мы ходим по
всему Шорт Странду, прямо через солдат, не замечая их присутствия, и она
показывает мне ущерб, нанесенный лоялистскими атаками местным домам.

"Защитничкам" обидно, что их не замечают. Грубить при иностранном журналисте
они не решаются, но как-то все-таки сделать себя замеченными очень хочется.
В одном месте нам советуют "не поскользнуться", в другом солдат говорит:
"Добрый вечер!" Зная, что у местных жителей существует негласная традиция -
не здороваться с оккупационными силами и игнорироватьих попытки вступить в
разговор, я молчу. Молчит и Шинид. Мы проходим мимо, а за спиной у нас
раздается смачное причмокивание губами. Я приготовляюсь не заметить и его,
но Шинид не выдерживает и поворачивается к маленькому, ниже её солдату.
Из-под маски и бронежилета видны одни только маленькие ехидные глазки.

- Твой номер?
- У меня нет номера!
- А кто твой начальник?
- Его здесь нет.
- Ты как себя ведешь?
- Я ничего не сделал. Я только сказал "добрый вечер".
- Не надо, я прекрасно слышала, что ты сказал. Не смей разговароватьс нами
подобным образом!

Пристыдив солдата, мы удаляемся.

- Видите, нас бомбят весь день, а они присылают армию для нашей "защиты" на
ночь. С 6:30 вечера до часу ночи.

Мое внимание привлекают огромные щиты с нарисованными на них веселыми
подсолнухами, стоящие практически около каждого дома. Шинид поясняет, взяв
на руки своего новорожденного внука: "Это для того, чтобы не было так
мрачно. Надо же как-то скрасить эту угрюмую картину! Этими щитами мы
закрываем окна и переднюю дверь, когда начинаются атаки (в типичном
ирландском доме всегда есть еще и задний ход. - И.М.)." 

Я замечаю, что на них на всех нарисованы нейтральные подсолнухи, а не какие-нибудь чисто республиканские или католические символы. "Ведь наша община - смешанная;
среди нас есть и протестанты- те, кто состоят в смешанных браках, " -
говорит Шинид. "И потом, разве это не показатель того, что мы- не сектанты,
замкнувшиеся в своей культуре и слепые ко всем другим?" А её маленький внук
покряхтывает и наивно таращит свои голубые ирландские глазки в сентябрьское
небо, даже не подозревая, какая драма разыгрывается вокруг него.

Если на Кландебой Драйв в некоторых домах ещё остались целые стекла, то на
той стороне квартала, которая выходит окнами на лоялистский Клуан Плейс,
несмотря на все сетки и заграждения , не осталось ни одного не забитого
наглухо окна. Во многих домах прожженые разбомбленые крыши. Каждый раз,
когда сюда посылают рабочих для ремонта, лоялисты их тоже забрасывают
ракетами и вынуждают их уйти.

Я захожу в один из наиболее пострадавших от лоялистских атак домов. В
отличие от других, он немножко пониже, и из-за этого именно он стал одной из
главных целей лоялистов: через его низкую крышу можно перебросить ракеты и
бомбы на внутренний дворик, к другим домам. А его жильцам - семье Дениз -
из-за этого пришлось хуже, чем. многим: в её доме небезопасно выходить на
улицу с обеих сторон, как с парадного, так и с черного ходов. На прошлой
неделе, когда Дебора смогла, наконец, привести в район психологов, Дениз
расплакалась, вспоминая все, что пришлось пережитьза это лето. Но сегодня она
держится молодцом, только нервно посмеивается. В самом маленьком окошке
сзади, щит с которого снят по поводу моего визита, мелькают черные тени
британских солдат. Они практически суют свои носы в её двор.

- Скоро, возможно, будет можно все-таки восстановить наши окна, - вздыхает
она. - Мы договорились, что установим во всех домах пуленепробиваемые
стекла. Конечно, это будет во много раз дороже, но что делать?. Если бы они
только хотя мы не мешали рабочим проводить ремонт! Вы можете себе
представить, что такое для детей просидеть все лето в темноте?
-. Последняя по времени бомба упала прямо в наш сад. Мы сразу позвонили в
полицию. Звонить пришлось три или четыре раза. Они прибыли на  место только
через 40 минут. И только после этого послали за саперами, причем оставили её
неохраняемой, так что люди продолжали ходить мимо нашего палисадника, пока я
сама не вышла на улицу и не стала предупреждать людей об этом. Это просто
чудо, что за все это лето никто у нас не погиб! Видно, все-таки бережет нас
Господь.

Она вспоминает о Поде Девенни, так избитом полицейскими, что ему
понадобилась помощь нейрохирурга.О том, как по католикам армия стреляла
гигантскими пластиковыми пулями в темноте, не глядя, были ли там женщины или
дети. 17 из 21 пулей попали в цель.

Дебора отводит меня в тот дом, где я должна буду ночевать- дом Пата и
Патриции, на одной из самых горячих точек Шорт Странда. Его наглухо же забитые
окна выходят прямо на тот "обезьянник", по которому карабкались всего парой
часов раньше лоялистские молодчики. Внутри уютно и тепло. Первое, что мне
приходит в голову, - это то, что если бы их дом посетил какой-нибудь мой
коллега из России, он бы написал, что это все выдумки- про католические
гетто, и что у этих людей очень красивые дома, с весьма изысканной
обстановкой. Подобно тому, как многие россияне искренне "возмущаются" тем,
что "у всяких там цветных" в Амстердаме или Париже - "шикарные машины", и
считают, что раз у них есть такие машины, значит, все их проблемы решены, и
никакого расизма в этих странах не существует.

А почему, собственно говоря, эти люди должны жить хуже других? Времена уже
не те. На дворе - 2002 год! И в то же время как по-иному, кроме как жизнью в
гетто, можно назвать существование этих людей в таких бесчеловчных условиях?
Согласился бы кто-нибудь из нас занять их место? Не думаю.

Я сижу на большом диване, спиной к разбитому окну (изнутри-то хорошо видны
остатки стекла!), и, честно говоря, поёживаюсь. Кто там знает, что у меня за
спиной?.

- Вот как раз через это окно к нам в дом влетел горящий фейерверк, -
рассказывает Патриция - нервно-курящая худая блондинка, многодетная мать.
И показывает мне прожженный в нескольких местах детский спортивный
костюмчик:

- Моя девочка как раз играла на ковре.Хорошо, что рядом был огнетушитель.

Огнетушитель вообще -  предмет первой необходимости в каждом доме здесь.

- Хуже всего, когда погода хорошая. Нам повезло, что в этом году было плохое
лето. Дождь держит их по домам по ночам.

- Что делает человек, когда его дом бомбят? Выбегает на улицу - Вам,
наверно, об этом уже говорили. Через черный ход. Если "огонь "может достать
и до него, то детей приводится выводить под зонтиками или в велошлемах. Что
неизменно вызывает приступ веселья у лоялистов.

Честно говоря, во время своего визита я видела предостаточно для того, чтобы
прийти к окончательному для себя выводу: лоялисты не способны вызвать у
психически нормального человека ничего, кроме омерзения. Это чувство сравнимо
только с тем, что ощущаешь, когда проваливаешься случайно в туалет типа
сортир!

Пат, муж Патриции, и его брат Джо, зашедший к ним в гости, внешне больше
были похожи на протестантов. "Мой дедушка был местным командиром ольстерских
лоялистов, " - пояснил Пат. "А потом влюбился в бабушку и стал католиком! А
уже бы состояли в рядах и INLA, и  IRA. Раньше, конечно. "

"Конечно, раньше,-  если бы Вы в ней состояли сейчас, Вы бы не рассказывали об
этом людям!"- подметила я. Пат залихватски подмигнул мне: "Точно! И в
Лонг Кеше я отсидел свое тоже."

"У меня есть  любимый маленький бар, "- рассказал Джо. - "И я много раз наблюдал такую картину: Сэмми Вилсон, тот самый, что громко кричит, что он духа католиков не выносит (бывший мер Белфаста от партии DUP - И.М.), сидит за одним столиком с одним из самых известных наших католических бизнесменов, которому принадлежат многие газеты, и они обсуждают свои дела! Когда речь заходит о деньгах, об интересах богатых, тут исчезают для них все религиозные или какие бы ещё то ни было различия! Жалко, что я не снял это на пленку.".

"Для нас сегодня  каждый дом здесь - это последний рубеж. Как для вас Москва в 1941-м. Если позволить им сжечь один ряд домов, завтра они возьмутся за второй - и чем все это кончится? Поэтому мы на отступим."

Мы разговорились. Разговор перешел от Ирландии к Америке и её политике
"большой дубинки"в мире. Для этих простых городских ирландцев из
католического гетто, в полную противоположность слюняво-восторженным
писаниям ирландской прессы о "силе чувств" ирландского народа к "заокеанским
Падди", не существовало никаких иллюзий в отношении этого государства.
Недаром местные люди метко прозвали заокеанских кузенов "теми самыми змеями,
которых Святой Патрик изгнал из Ирландии".

Тут приоткрылась дверь, и в нее вбежала огромная черная как смоль овчарка,
молодая и игривая. Она хромала на две лапы сразу.

"А это наш Фидель, "- представили мне её хозяева. "Хромает он потому, что
опять порезался осколками на улице. Мы ему купили ботинки, но он, глупый, их
сьел. А оно стоят недешево, каждый день не напокупаешься!"

Я вспомнила армейскую собаку, похожую на бритую овцу: ей-то наверняка в таком случае бесплатно выделят новые! А бедный Фидель не может даже спокойно погулять около собственного дома.

На огонек зашел племяннник Пата, Харри, со своей подругой - молодой чернокожей девушкой с длинными косами. "Она откуда? "- осторожно спросил Джо. "С Фоллс Роуд она; наша!"- ответили ему.

За окнами что-то загремело, раздались свист и улюлюканьие. Шипенье готового
разоравться фейерверка. В комнату повалил дым. Патриция открыла заднюю дверь.
Фейерверк так и не разорвался - его заливали из брандспойта двое. Два высоких
серьезных мужчины. Невооруженных, в темной одежде. Один из них обернулся,
посмотрел на меня и белозубо улыбнулся. У него было доброе, умное, спокойное
и решительное лицо. Такое, что я сразу почувствовала, кто он, ничего о нем
не зная. Мне тоже стало спокойно, словно за каменной стеной.

"Это наши ребята вышли на дежурство. Будут смотреть, что происходит; будут
беречь нас - да и Вас тоже! - всю ночь. И так - каждый день."

Есть только одна организация здесь, которая может защитить эту общину…

Беседа продолжалась. Харри вспомнил о том, что рассказывал ему отец, который
работал вместе с протестантами, играл с ними в карты каждый вечер и считал
их своими друзьями. Однажды они пригласили с собой католиков, которые с ними
работали, - якобы в бар. Отец Харри не работал в тот день, и это его спасло:
его католических коллег, последовавших приглашению, под утро нашли с
перерезанными горлами.

"Возможно, именно после этой истории мне так трудно верить им, "- сказал он
мне. - "Я не ненавижу этих людей, не собираюсь никуда их выгонять, но мне
трудно им верить. Когда в лицо тебе улыбаются, а за пазухой держат нож. ..Я
думаю, нужно просто время. Время лечит все раны. И, конечно, чтобы англичане
не совали свой нос между нами и не настраивали их против нас."

А я подумала про их дедушку и прадедушку: если даже лоялистский командир
способен влюбиться в католическую девушку и поменять ради нее свой образ
жизни, то у этой страны есть будущее!

Надо только заставить псевдо-респектабельных господ вроде Дэвида Тримбла прекратить их грязные политические интриги, а принцессу Анну - прекратить вручать почетные награды полиции, которая в открытую поддерживает тех, кто сеет страх, разрушние, горе и смерть.

Белфаст, Шорт Странд, сентябрь 2002.
 
 
 

  Ваше мнение

 
TopListRambler's Top100 Service